Из горла ребенка вырвалось бульканье, а потом сильный кашель.
А потом он заплакал.
И задышал.
Отец замер. Услышав плач ребенка, бабушка тоже остановилась.
В коридор выбежала мама.
Я не оставлял попытки повернуть ручку. Папа мне солгал. Дверь всегда была заперта. Она была еще одной стеной.
Последней стеной.
В комнатах и коридоре началась возня и толчея. И в ванной тоже. Папа вернулся в комнату, когда я еще стоял, вцепившись в ручку. В глазах его я заметил удивление.
– Иди в свою комнату, – приказал он. – Ступай.
И выключил свет, оставив меня в кромешной темноте.
Я слышал, как запирали дверь в спальню.
Я отпустил ручку, теперь уже теплую. Предметы в комнате постепенно стали обретать очертания. Успешно миновав все препятствия, я вышел в коридор и решил проведать бабулю, прежде чем отправиться к себе.
В ее комнате я подошел к кроватке с ребенком и прислушался к его дыханию. Оно показалось мне легким и здоровым, будто он совсем недавно и не задыхался. Потом я подошел к бабушке и потряс за то, что было, как я решил, плечом, прикрытым одеялом. Она вздрогнула и, как я определил, проснулась. Но ничего не сказала.
Я опять потряс ее за плечо.
Бабушка подняла руку и коснулась меня.
– А, это ты. – Она узнала меня. – Что стряслось? – Поворочавшись, она заговорила громче: – Опять что-то с ребенком?
– Нет. Он в порядке.
Бабушка облегченно выдохнула. До моего носа долетел запах пудры и чего-то горького.
– Где цыпленок? – прошептал я и стал ждать ответа. – Помнишь цыпленка? Где он?
– Так это ты двигал мою подушку? – спросила бабушка.
– Да. Когда ребенок…
– И что ты увидел?
– Цыпленка там не было.
– А что ты увидел?
– Скорлупку. Желток. Как в том яйце, которое разбил папа. А где же цыпленок?
– Он сбежал, – быстро ответила бабушка. – Когда вошел твой отец, я взяла его из твоих рук и спрятала под подушку.
– Ты уже говорила.
– Но когда отец отправил тебя в комнату, цыпленок сбежал. Пробежал вот тут по кровати, – она провела рукой поперек матраса, – а потом в кухню. Наверное, вылетел в окно.
– По ту сторону окна ничего нет. Только бетон.
– Для людей, но не для птиц. Цыпленок ведь очень маленький, он пролезет в любую щелку. Я уверена, он выбрался наружу.
Я стоял и обдумывал ее слова.
– А с ним все хорошо? – наконец спросил я. Представить сложно, как он выживет в ужасном мире пузырей.
– О да, не волнуйся. – Бабуля приложила ладонь к моему лицу, и щеке сразу стало тепло. – Я уверена, с ним все в порядке. Лучше быть на воле, чем в твоем… – Она замолчала.
– А если бы я захотел, мог бы пойти его проведать? – Мне вспомнилась дверь в кухне. И то, как я пытался повернуть ручку и ничего не добился. Если бы я попытался открыть нарисованную дверь, результат был бы тем же.
– Но тогда ты больше никогда не увидишь меня, – сказала бабушка. – И маму. И папу. И даже ребенка. Разве ты этого хочешь?
Я покачал головой.
– Ну? Этого ты хочешь? – повторила бабушка. Она ведь не видела меня.
– Нет.
– Конечно же нет. – Она притянула меня к себе за шею и прижала лицом к мягкому месту между грудью и плечом. Я отправил поцелуй в воздух. – Возвращайся в свою комнату, – раздался шепот над самым ухом.
– Я оставил кусочек скорлупы на случай, если цыпленок вернется. Он будет знать, где его дом.
Грудь бабули поднялась и опустилась.
– Ты такой славный мальчик.
Я кивнул, сильнее упираясь в ложбинку, и вдохнул запах ароматной пудры.
– А теперь иди в кровать. Поспи еще немного.
Той ночью бабушка невольно передала мне огромную силу.
В коридоре, по дороге в свою комнату, я почувствовал дуновение из окна. Прижавшись лицом к решетке, я закрыл глаза и стал глубоко дышать, радуясь окутавшим меня новым запахам сверху. Они не были похожи ни на один, который ощущался в подвале. Жалко было, что доносились они из такого далека, куда мне никогда не попасть. Даже если очень захочу. Дверь в кухне оказалась запертой. Ветер ударил мне в лицо. Потом я ощутил дыхание еще одного живого существа. Прямо у меня перед глазами порхал светлячок. Он опустился на выступ между окном и стеной за ним, он был как раз на уровне моей шеи.
Приземлившись, жучок сложил меленькие крылышки, с помощью которых опустил свое членистое тельце, и спрятал под панцирем. На самом деле у жесткокрылых это не панцирь, а еще пара крыльев, более прочных, с помощью которых они и летают.
Светлячок засеменил по бетонной поверхности в сторону решетки, прямо ко мне.
И он засветился.
Пару секунд тельце жука было волшебного зеленого цвета, исходившего от низа живота. В точности как на картинке в моей книжке про насекомых, которую я хранил под матрасом в изножье кровати. Впервые перелистывая страницы, я был очарован длинными лапками богомола, способностью маскироваться палочника, удивительной и разнообразной расцветкой бабочек. Но больше всего меня впечатлили жуки-светляки. Они были похожи на лампочки, свисавшие с потолка у нас в подвале. Только живые.