— Простите меня, нас. Я люблю тебя родной. А я люблю вас любимые. — мы прощаемся, выгоняя из себя тьму, силу мы в себя вобрали — вы должны уйти. Позаботься о детях. — Мы со светом выкидываем Шерха и Тьму из слоя изнанки.
Нас со светом больше нет, мы сияние. Распадаемся на атомы, как зарождается звезда, так и мы вспыхиваем. Сознание почти теряется, я уже не понимаю зачем я тут?! Последнее вспоминание.
Души, что сейчас истерзаются и пожираются изнанкой, для того чтобы у него не закрывался проход с изнанки в наши миры. Я выжгу его, изнанку, и миры освободятся от него. Души что уцелеют отправятся на перерождение и возродятся новыми детьми света, во всех мирах. Изнанки больше не будет. Будет сожженный слой, который развеется как пепел от книги.
— Это стоило того. — Ду кончает холодным потоком воздуха, он тоже преобразился, стал старым седым стариком. Немощным. Улыбается беззубой улыбкой. Глаза стали у него живыми и молодыми, с блеском. — спасибо Искорка…
Мир изнанки заполнился светом, выгорая дотла.
28
Пять лет спустя.
Шерх стоял на балконе замка. Под ним простирался весь город, город утопающий в зелени и белом камне. Земля. Это планета его любимой… в миллионный раз его, одно оставшееся в живых сердце, замирает и с неохотой начинает биться снова.
— Папа, папа ну, когда мы уже полетим смотреть рыбок? — пятилетняя девчушка с золотыми волосами и черными как у него глазами дергала его руку. — Мол уже опять разворошил весь мой рюкзачок, такой он дурак! Пришлось его по голове этим рюкзаком ударить! Ну пап… — надула свои розовенькие губки бантики, моя любимица, наша дочь — я назвал её Настя.
Отец Тьма помог мне. Оставшихся арахнидов осталось не так мало, как я боялся. Наше гнездо на родной нашей планете, умерло. Гнезда защищали до последнего своих детей. Все гнезда нашей расы умерли. Монстры — планеты сейчас без жизненные. Каменные или песчаные титаны, плавающие в космосе.
Одно из моих сердец умерло на всегда, и теперь я хожу с одним сердцем, в монстра — арахнида теперь я превращаться не могу. Сила моя осталась со мной. Нашего бога — тьму мы чувствовали и иногда видели только первые пять лет, после катастрофы. Он восстанавливал миры. Питал своей силой нас всех. Раньше перед нами преставал могучий и ужасающий воин, теперь это был пожилой мужчина, с седым ежиком коротких волос. Чуть сгорбленный. Его глаза были пустотой космоса. Он так же был силен. Только он был без жизненный, он потерял свой свет, свою любимую.
Арахниды нашли новые планеты, я свил паутины истока и опутал ими жизненные потоки планет. Сейчас у нас три планеты — гнезда. Только я не смог там жить. Меня тянуло сюда — на Землю, где я увидел и почувствовал нашу девочку. Как это было давно. Не проходило и часа, чтобы я не чувствовал боль в сердце и душе от потери ее и братьев.
Когда жизнь вернулась в русло. Я вернулся на Землю к нашему маленькому гнездышку, в котором не было даже истока жизненных нитей. Пещеры были полу-завалены. Ходил и плакал. Да! У меня появились слезы. Я катался и выл от боли потери.
— Папа… — услышал тихий шелест голосов, за те часы, когда я валялся истощенный эмоционально и физически, грязный на полу пещеры. — папа иди к нам… — опять повторил шелест. Меня током из нутри долбануло, я сорвался в направлении слабого и тонкого потока энергии. В главной нашей спальне, в ворохе не известно откуда-то взявшейся паутины лежали три яйца. Золотое, и два коричневых.
Это яйца арахнидов. Это… это… я не мог поверить. Яйца светились чистым потоком света. Как такое возможно? На дрожащих ногах я подполз к гнезду из паутины к яйцам. Положил руку на золотое яйцо. Меня ударило таким потоком энергии что я выгнулся и зажмурился, только руки от яйца не убрал.
В потоке энергии, было так много света, там было узнавания меня как отца, ожидание и радость, что я их нашел. Они так давно меня звали, а я такой занятой и не хороший их тут забыл и не приходил. Они живые и развивались.
Теперь я уже плакал от осознания своего счастья. Наши дети они вернулись, не знаю каким образом, каким чудом, возможно, это отец — Тьма вернул мне наших детей. Ведь богиня света забрала их в наказание. И они не участвовали в катастрофе, что затронула все миры мироздания.
Я восстановил гнездо за пару дней. Яйца укутал плотной паутиной, сделал детскую пещеру. Ждал пять месяцев. Пока ждал десять раз переделывал все пещеры. Охранную систему сплел что на сотни километров никто сюда не забредёт. Сидел сутками и обнимал яйца. Первым вылупился Лехш, я назвал детей по именам братьев и своей любимой девочки.