• к механическому рыхлению почвы — забота о комфортных условиях для корней;
• к прополке — обуздание сорняков;
• к поливам — влагообеспечение растений;
и так далее — по всему оглавлению книги.
Такой залихватский подход даже становится, подчас, предметом позерства, рисовки. Я, мол, «человек простой» (варианты — «университетов не кончал», «человек занятой», «некогда мне» и т. п.). Вижу, дескать, что это работает, а почему — мне не интересно.
К. А. Тимирязев по этому поводу говорил: «То, что практик нередко величает своим опытом, логически представляет только самую несовершенную форму наблюдения. Одно дело — подметить явление, и совершенно иное дело — дать этому явлению верное объяснение».
Н. И. Курдюмов, комментируя в книге «Мастерство плодородия» это высказывание Климентия Аркадиевича, пишет: «Вот вдруг не стало у Васи колорадского жука. Это — опыт. А отчего его не стало? От того, что соломой мульчировал, бобы по картошке посадил, компост в лунки клал, или зима была суровая? На самом деле, просто картошку раньше посадил. И жук ушел на молодые ростки к соседу. Это — объяснение. А Вася всем рассказывает, что яичную скорлупу в лунки сыпал — вот и нет жука! Так рождается 90% «народных» методов».
Зачем я привел эту пространную цитату, где Николай Иванович мягко подтрунивает над Васей, объявившим яичную скорлупу защитницей картошки от колорадского жука? Да от досады. Тираж «Мастерства плодородия» перевалил за миллион экземпляров, книга стала, без преувеличения, настольной для земледельцев, но и сегодня некоторые руководители (?!) Клубов органического земледелия и центров «Сияние», как ни в чем не бывало, размахивают жупелом «Это работает!».
Разберемся чуть жестче, чем это свойственно толерантному Николаю Ивановичу, в прегрешениях нашего Васи. Есть два созвучных латинских изречения:
I. Post hoc, поп est propter hoc (после этого — не значит из–за этого);
2. Post hoc, ergo propter hoc (после этого — значит вследствие этого).
Первое изречение говорит о взвешенном подходе к последовательности двух событий, предполагает поиск причинно–следственной связи между ними. А второе отражает часто встречающееся в быту наивное, инфантильное толкование последующего события как следствия более раннего — можно сказать, механически назначает событие–причину.
Если бы наш Вася попытался найти причинно–следственную связь между скорлупой, брошенной в лунку, и поведением жука на кусте картошки, то это ему не удалось бы. Не помогли бы ему ни химия, ни физика, ни энтомология. И Вася не попал бы со своим «Скорлупа работает!» впросак.
Возможно, что у Николая Ивановича, человека сравнительно молодого, эта история — просто удачный литературный прием. Для меня же это — кусочек биографии. Я помню времена, когда у огородников была форменная истерия вокруг яичной скорлупы, считавшейся панацеей от разгулявшегося тогда колорадского жука. Был не только очевидцем, но и участником «кампании». Моя теща Марья Ивановна всю зиму собирала скорлупу, и я, помогая ей сажать картошку, бросал в лунки по жменьке скорлупы.
Понятно, что бум вокруг скорлупы быстро сошел на нет (иначе и не могло быть), но еще и сегодня можно встретить убежденных «скорлупников». Упомянутые Николаем Ивановичем «народные методы» не безобидны. Сколько картофельных делянок сделал жук плешивыми, пока его «отпугивали» скорлупой!
Чтобы ваша находка не оказалась в незавидной компании с «васиной скорлупой», среди 90% упомянутых Николаем Ивановичем сомнительных «народных» методов, просто не надо опираться на «Это работает!». Прежде, чем рассказывать о подмеченном явлении, надо дать ему верное объяснение, построить модель. И взвесить все сопутствующие обстоятельства. Не вырывать «из контекста» отдельно взятый факт. А то ведь можно заметить, например, что по обмазанному соляркой стволу дерева не мигрируют вредители, и тут же объявить солярку панацеей от них. То есть забыть «на минуточку» и о благоденствии дерева, ствол которого мается под слоем солярки, и о самочувствии самого садовода в саду. Но не забыть во всеуслышание объявить о «находке». Будто садоводам нужны не столько живые деревья, сколько отсутствие на них всего живого — и вредителей, и тех, кто держит их под контролем.
Случай с соляркой не выдуман — я знаком с такими горе–садоводами. Мог бы даже назвать их поименно, но не хочется «авторитет подрывать». Авось, и такого намека достанет, чтобы стволы яблонь оказались в своей природной среде, а не под нефтяной пленкой. Представляете драму? Садовод целый год живет в ожидании момента «лучше нету того цвету, когда яблоня цветет», предвкушает неспешное чаепитие под бело–розовой кипенью, но, измазав (по скоропалительному совету) деревья соляркой, «ищет пятый угол ».