Чтобы не отставать от подсолнухов, пугало повернулся на шесте “лицом” ко мне. Голова у него была сделана из тыквы, то ли недозрелой, то ли выцветшей на солнцей до бледно-зеленого. Вырезанный рот не шевелился, зато дырки-глаза не выглядели пустыми провалами, в них будто едва серебрился зрачок. На голову-тыкву нахлобучена прохудившаяся соломенная шляпа, на “туловище” из палок — поношенная рубаха с шарфом на шее.
— Ну что, ведьма, чувствуешь прилив радости от единения с природой? — раздалось писклявое сверху.
Долго молчать пугало не умел, пусть я отвечала хорошо если на одну из пяти его реплик или вопросов, он все равно не унимался.
— Только усталость.
Руки неприятно тянуло, хорошей физической формой я никогда похвастаться не могла. Впрочем, три месяца на огороде, уверена, исправят это досадное недоразумение.
— Быть не может! — не поверил пугало. — Твоя предшественница говорила, что сама расцветает на огороде. Хотя по жизни она добрым нравом не отличалась.
— Я, скорее, вяну.
И действительно, под палящим солнцем работалось очень тяжело. Надо завтра постараться встать пораньше.
— Значит, ты что-то неправильно делаешь, — заключил этот эксперт.
Как “оно” пугало у меня упорно не воспринималось. Что-то было в нем такое… мужское. Как минимум — рубаха.
— Понимаешь, это все, — я обвела рукой заросшее поле, — совсем не мое.
— Как это не твое? — удивился пугало. — Очень даже твое! Тебя вон и лопата признала!
— Ну, если даже лопата… — протянула я. — Я к тому, что не нравится мне пахать и полоть, душа к этому не лежит.
Тут пугало посмотрел на меня своими вырезанными глазами так, будто я сказала ерунду, вроде «мы все стоим на голове, а ходим на руках».
— Это же земля, а ты ведьма. Вы созданы друг для друга!
Я только глаза закатила.
Лично я любила работу дизайнера и не сомневалась, что нашла свое призвание. Делать жизнь людей красивее и уютнее — что может быть лучше и интереснее?
Пугало еще что-то болтал про ведьму, природу, источники силы, но я даже не вслушивалась.
— А расскажи, как звали мою предшественницу? — решила я направить его болтовню в нужное русло.
— Зания, одна из сильнейших ведьм.
Зания… странно было слышать это имя после Зинаиды.
— И она растила тыквы и поддерживала огород при помощи магии?
Потому что руками это просто нереально. Не в одиночку точно.
— Какая магия? Волшба, она же ведьма, как и ты, — снова завел он свою шарманку.
— А про выращивание тыкв ты много знаешь? — все же он тут сидит, должен был что-то видеть.
— Так как и все остальное. Поливаешь, удобряешь, вредителей гоняешь.
— Вредителей? — насторожилась я.
Про вредителей я мало что знала, а бороться умела исключительно с колорадскими жуками старым проверенным способом — сбор в баночку с водой с последующим умерщвлением подошвой.
— Так и птицы, и мухи вон летают, гонять приходится, и саранча всякая, — принялся перечислять возможные напасти пугало.
— Да, с мухами будет трудно, — согласилась я, провожая одну взглядом.
Размером с два кулака, муха выглядела серьезным противником. А если таких прилетит несколько, то неизвестно, кто кого гонять будет: я их или они меня.
— Это еще что! — махнул рукой-палкой пугало. — Вот когда тыквы поспевать начнут, и за ними прилетят драконы, тогда придется несладко.
Мне потребовалось время на осмысление сказанного.
— Драконы? — севшим голосом, переспросила я.
— Они самые, ироды. Пока тыквы жрут, остальное топчут! Те еще вредители!
— Ты про драконов, которые огромные летающие ящеры, дышащие огнем? — на всякий случай уточнила я.
Вдруг здесь драконами называют маленьких безобидных жучков. Ну пожалуйста!
— А какие же еще! — убило все мои надежды пугало.
— А зачем им тыквы? Разве они не хищники?
Сопоставить драконов и тыквы у меня никак не получалось.
— Ещё какие хищники! Настоящие твари! Но ведьмины тыквы их так и манят, они от одного запаха голову теряют. Вот и слетаются, гады, как почуют!
— Так, — я помассировала виски. — Пока разбираемся с сорняками.
Голова начинала болеть, а от мысли, что мне, возможно, придется сражаться за урожай с драконами, имея из оружия одну лопату, становилось дурно.
Все в этом мире против меня.
Ковырялась в огороде я еще долго, до самого вечера, и, вынуждена была признать, что преуспела несильно. Зато болело все: спина, плечи, руки, ноги.
И это всего один день на плантации!
Очень хотелось если не скатерть-самобранку, то хотя бы обычную мультиварку, в которую можно все загрузить и ждать результата. После трудового дня пока воды из колодца натаскаешь, пока печь растопишь, поесть приготовишь — уже ни сил, ни аппетита нет. Теперь я понимала, почему у бабки был такой тяжелый характер. Я тоже чувствовала, как начинаю звереть.