— Залезайте быстрее, — прошипел Урх. — Ещё не хватало, что бы нас тут увидели.
Дедушка подсадил близнецов в сани и забрался сам, втиснувшись между ними. Санта и Урх сидели напротив. Сани оказались небольшими, и детям с дедушкой на одной скамейке было тесновато. Санта тихо чмокнул, и олени стали медленно поднимать сани вверх. Дети вцепились в дедушкину куртку и со страхом смотрели, как уходит вниз крыша родного дома. Она становилась все меньше, а потом и весь огромный город оказался под ними, сияя и переливаясь ночными огнями. Даже в рождественскую ночь город не спал. По крохотным улицам ползли редкие и миниатюрные, словно игрушечные, машинки, перемигивались разноцветные светофорчики, и одинокие миниатюрные человечки, казалось, перебирали там, далеко внизу своими крошечными ножками.
— Тяжело оленям, — недовольно проворчал Санта. — Мало того, что не все в упряжке: Купидон, паршивец, куда-то запропастился — загулял в тундре с молодыми оленихами, а Сварливый объелся вчера за ужином и мается животом. И так не все, так вдобавок ещё и сани перегружены, — и он недобро посмотрел на дедушку с детьми.
Дедушка, задрав голову вверх, внимательно рассматривал звезды и делал вид, что ничего не слышит. Урх поднял воротник своей зелёной куртки, прикрыл глаза и, то ли глубоко задумался, то ли просто задремал. Не встретив понимания, Санта кряхтя полез куда-то в глубину своей необъятной шубы и, повозившись там, достал маленькую закупоренную бутылочку. Вытащив пробку, он высыпал на ладонь чуть-чуть серебристого порошка и, пробормотав над ним какое-то заклинание, веером посыпал им сани и оленей. Дело сразу пошло веселее. Олени полетели легко и быстро, и скоро огоньки внизу слились в одну бесконечную ленту. Вскоре пропала и она, и дальше сани летели в полной темноте. И внизу, и вокруг них была одна непроглядная густая тьма. И только впереди светился красноватый конус света — это Рудольф, запряжённый первым, носом освещал дорогу.
— Какую дорогу он освещает в небе? — хотел спросить у дедушки Лёня, но постеснялся. Потом подумал и решил, что наверно нос у Рудольфа — это не фары, а сигнальный фонарь. Чтобы их видели самолёты.
Редкие звезды, проглядывающие в прорехи туч, плотно затянувших небо над их головами, стали ещё ярче. Облака казались неподвижными, и, если бы не ветер, который все время дул в лицо, было бы ощущение, что сани никуда не движутся, а стоят, вернее, висят на месте между небом и землёй, в полной тишине и темноте. Урх открыл глаза и, повозившись немного, побренчал спичками и разжёг два небольших фонарика, закреплённые по бокам саней. Сразу стало веселее. Жуткая темнота отступила, и сани стали похожи на купе поезда или даже на маленький уютный домик, затерянный в бесконечной ночи. А вскоре и тучи исчезли, и над путешественниками раскинулось огромное звёздное небо. Надкусанная с одного бока Луна яркой лампой осветила все вокруг, и тогда дети увидели, что облака никуда не пропали — просто они остались внизу, под ними.
— Скажите, уважаемый Санта, — внезапно заговорил дедушка. — А антигравитационный порошок вы храните на том же складе, где и игрушки? Не в сейфе в офисе?
— Ани… анти что? — уставился на него удивлённо Санта.
— Ну, этот ваш волшебный порошок, которым вы сейчас посыпали оленей и сани, — пояснил дедушка.
— А зачем это вам знать? — подозрительно спросил Санта.
— Да вот, опасаюсь, что вам надо бережнее его расходовать, — задумчиво ответил дедушка. — Возможно, это всё, что у вас осталось.
— Давайте не будем забегать вперёд, — встрял в разговор Урх. — Мы уже недалеко. Приедем — посмотрим.
Все замолчали. В такой неподвижной тишине прошло ещё несколько минут, и тут Санта снова встрепенулся. Он опять полез внутрь своей шубы и вытащил оттуда огромный сотовый телефон допотопной конструкции. Это был наверно один из самых первых сотовых телефонов, и дети, никогда не видевшие такого, смотрели на этот музейный экспонат с ещё большим удивлением, чем на летящих по небу оленей. Санта, нацепив поглубже на нос очки и шевеля губами, стал было набирать номер на панели телефона, но дедушка быстро остановил его:
— Извините, Санта, но можно поинтересоваться — куда вы звоните?
— Домой, конечно. Предупредить, что мы едем. Чтоб нас встречали, и чтобы Миссис Клаус приготовила ужин.