Выбрать главу

Но все обошлось. Паркер кивнул, выразив тем самым согласие со словами Фуско, и спросил у Стена:

— В какое время деньги поступают на базу?

— На базу или в наш отдел?

— И туда, и туда. Сначала на базу.

— Самолет садится в девять двадцать. Не позже чем без четверти десять деньги доставляют в финансовый отдел.

— Когда их начинают распределять?

— Сразу же. Этим занимаются весь день шесть человек.

— Они остаются и после окончания рабочего дня?

— Нет, — усмехнулся Стен, — к пяти они все заканчивают. Я знаю точно, я один из этих шести, и мы стремимся закончить работу к пяти часам и вовремя разойтись по домам.

— Где это происходит?

Стен выбрал одну из фотографий, что лежали на кофейном столике, и протянул ее Паркеру.

— Это кабинет майора. Здесь стоит сейф. Видите два длинных стола вдоль левой стены? Мы сидим за ними.

— А где находятся ящики с деньгами?

— Перед нами. Рядом с застекленной стенкой.

— Стекло пуленепробиваемое?

— Нет, обычное листовое.

— Но окна забраны прутьями. Стен пожал плечами.

— Так положено.

Тут в комнату вошла Элен с чашкой кофе и тихо села на стул в углу комнаты.

— Кроме шести человек, распределяющих деньги, наверху еще кто-нибудь есть? — спросил Паркер.

— Все, кто там работает, — ответил Стен. — Человек двадцать.

— А кто еще находится в комнате с деньгами?

— Кроме майора, лейтенант Уормли и капитан Хенли. Утром они получают оружие и становятся на дежурство.

— Опишите их.

— Уормли и Хенли? — Стен пожал плечами. — Уормли похож на свое имя.[1] Только что кончил университет. Слизняк, подхалим.

— А Хенли?

— Говорят, что он алкоголик. Точно не знаю. Живет вместе с семьей в дотационных домах, ему около сорока, полно детишек, слышал, что его однажды вычеркнули из списка представленных к званию майора, любит пускаться в воспоминания о своих подвигах в Европе во время Второй мировой.

— Значит, он хорошо владеет оружием?

Стен пожал плечами.

— Черт его знает! Согласно правилам все офицеры проходят экзамен на меткость стрельбы из пистолета. Представляю, как Уормли приходит на стрельбище, закрывает глаза и палит куда попало до тех пор, пока ему не скажут, что хватит. Может быть, Хенли так же успешно стрелял и во время Второй мировой, не знаю.

Фуско внимательно слушал Стена, стараясь представить себе характеры этих людей и их реакцию на неожиданное нападение. Он умел это делать отлично.

— С Хенли нужно быть начеку, — заключил Фуско.

Стен не понял. Взглянув на Фуско, он сказал:

— Война-то была черт-те когда.

— Война тут ни при чем, — ответил Фуско. — Вообразите себе человека, который все еще капитан, несмотря на двадцать пять лет службы, сильно пьющего, обремененного большой семьей. Вполне возможно, что он захочет проявить геройство и стать майором.

Стен прищурился.

— Хенли? Может быть, вы правы. Он иногда бывает агрессивен.

— Что вы можете сказать о майоре? Что он собой представляет? — спросил Паркер.

— Майор Крейтон — неплохой старикан, такой добродушный дедушка с седыми усиками. Особым рвением не отличается. Говорят, не прочь полапать баб. Обычно сидит в кабинете и смотрит, как другие работают. По-моему, ему все до лампочки.

— Других охранников нет?

— Днем — нет. Охранники приходят в пять часов, к концу работы. Кажется, они работают в две смены, меняются где-то в полночь. Точно не знаю.

— Хорошо. Когда утром увозят деньги из вашего отдела?

— В пять-десять минут девятого. Их грузят в бронированный автомобиль, и больше мы их не видим.

— Как по-вашему, — спросил Фуско Паркера, — когда лучше проводить операцию — днем или ближе к ночи?

— Пока я ничего не могу сказать, — ответил Паркер.

— Почему? — возразил Стен. — Днем, конечно. Ночью передвигаться по базе гораздо опаснее. Кроме того, днем дежурят только Уормли и Хенли. Что бы ни говорили о Хенли, дежурный он неопытный. А ночью придется иметь дело с полицейскими и снаружи, и внутри здания.

— Если мы остановимся на дневном варианте, — заметил Паркер Стену, — и возникнут осложнения, вы и виду не должны показывать, что связаны с нами. Мы тоже будем вести себя соответствующим образом.

— Только не стреляйте в меня, ладно? — сказал Стен, улыбаясь.

— Разумеется. А как вы отнесетесь к тому, если все будет происходить в вашем присутствии да еще при двадцати свидетелях?

— Я просто подниму руки. — И Стен поднял руки.

— Стен прав, днем это легче сделать, — сказал Фуско. — Во всяком случае, таково мое мнение.

Паркер задумался. Он выбрал несколько фотографий, положил их перед собой и внимательно разглядывал.

— Днем труднее проехать, — сказал он. — Давайте пока ничего не будем решать. Но днем ли или ночью нам понадобятся еще три человека, включая водителя. Стало быть, в операции нас будет задействовано шесть человек с равными долями. Вы сказали, что там четыреста тысяч?

— Приблизительно, иногда меньше, иногда больше, — ответил Стен.

— Значит, каждый получит примерно по шестьдесят пять, — подсчитал Фуско.

— Нам нужна надежная команда. — Паркер посмотрел на Фуско. — У вас есть кто-нибудь на примете?

— Да. Парень, который сидел вместе со мной. На него кто-то настучал, поэтому его и взяли. Теперь он должен быть уже на свободе. Он человек надежный и решительный, его многие знают.

— Как его зовут?

— Джек Кенгл.

Паркер покачал головой.

— Не знаю такого. Можете связаться с ним?

— Он дал мне свой адрес, когда я выходил.

— Поговорите с ним. Филли Уэбба знаете?

— Конечно, — ответил Фуско. — Он вез меня однажды в Норфолк. Отличный парень.

— Я свяжусь с ним, — сказал Паркер.

— Что там с этим иностранцем? Салсой? Он еще здесь?

— Умер, — ответил Паркер, — уже два года прошло.

Неожиданно в разговор вступила Элен, до сих пор безмолвно сидевшая в углу.

— Билл Стоктон никогда не подводил.

— Точно, — подтвердил Фуско. — Паркер, помните Стоктона? Высокий такой, тощий как жердь, с черными волосами, торчащими на макушке. Отличный стрелок.

— Помню. Найдете его или это сделать мне?

— Я найду его, — ответил Фуско. — Вы лучше займитесь финансами.

— Финансами? Что это значит? — встрепенулся Стен.

— Нам предстоят расходы, например на оружие, машину. Нужно занять у кого-нибудь деньги; если дело выгорит, мы отдадим в двойном размере.

— Почему бы не воспользоваться деньгами кого-нибудь из нас?

— Это чревато сложностями, — объяснил Паркер. — Человек, внесший в общее дело деньги, невольно рассчитывает, что с ним будут считаться больше, чем с остальными. Поэтому всегда лучше брать деньги на стороне.

— Я думаю, это лучше сделать вам, Паркер, — сказал Фуско. — Люди с деньгами не любят вступать в денежные отношения с теми, кто сидел. Такой уж укоренился предрассудок.

— Я возьму это на себя, — ответил Паркер и повернулся к Стену: — Как бы нам устроить ночное-дежурство у южных ворот, вроде того, какое провел Фуско днем?

— Проще простого, — сказал Стен. — Я могу сидеть там, в машине. Никому в голову не придет что-то заподозрить.

— Дежурить нужно сегодня с одиннадцати тридцати вечера до четырех утра.

— Сегодня? — Лицо Стена приняло обиженное выражение. — Сколько раз себе говорил: не вызывайся.

— Чтобы вы не скучали, я могу составить вам компанию, — предложил Фуско. Стен ткнул в его сторону пальцем.

— Но вы, дружище, только что отдежурили!

— Один из вас вначале отвезет меня в мотель, а завтра утром заберет, — сказал Паркер.

— Оставайтесь здесь на ночь, — произнесла вдруг Элен голосом, в котором не было ничего, что навело бы на какие-то нескромные мысли; ничего не выражало и ее лицо, на которое бросил быстрый взгляд Фуско. Обычное вежливое предложение гостеприимной хозяйки. Но Фуско почувствовал, как в наступившей тягостной тишине нарастает напряжение, увидел Стена с застывшей на лице натянутой улыбкой, да и у него самого нервы чуть не сдали, и он с облегчением услышал ровный невыразительный голос Паркера:

вернуться

1

Уормли-червяк (англ.).