— Ты такой романтик, — говорю я, восхищенно качая головой. — Нина идеально подходит. Она вместе с тобой стояла у истоков. Никто не знает бизнес лучше.
— Точно, — говорит он и делает шаг к дивану у окна с видом на центральную часть Манхэттена. — И именно по причине моего безнадежного романтизма и благодаря счастливому тридцатипятилетнему браку я немного разбираюсь в том, чего хотят женщины. Поэтому давай поговорим о том, как ты планируешь вернуть Шарлотту. Я видел, как вы двое смотрели друг на друга.
Он похлопывает по дивану. На деревянных ногах я подхожу и присаживаюсь рядом.
— Интересная мысль. Но она ясно дала понять, что не влюблена в меня.
— Хм.
— Хм, что?
— Неужели? — насмешливо спрашивает он.
— Кажется, дословно это звучало как «Все это время мы только притворялись».
— Это ее слова. И, честно говоря, я считаю, что мужчина должен внимательнее относиться к словам женщины. Но иногда действия говорят лучше слов. А о чем тебе говорят действия Шарлотты?
И, словно в насмешку, мне вспоминается, как она снимает с пальца мое кольцо.
— Что наши чувства не взаимны, — говорю я прямо. Нет смысла ходить вокруг да около. Он сам все видел. Или нет.
Приподняв бровь, отец качает головой.
— Я видел женщину, которая ради тебя поставила под удар свое сердце.
Я смотрю на него. Таких слов я не ожидал.
— Я видел женщину, которая взяла на себя твою вину, — продолжает он, указывая на меня и себя, — и мы оба знаем, что Шарлотта не просила тебя быть ее женихом. Это ты попросил ее. Она согласилась, потому что хотела помочь тебе. Как и сегодня. Просто все произошло не так, как она рассчитывала, но Шарлотта пыталась спасти эту сделку, потому что ты ей небезразличен. Желая уберечь тебя от неприятностей, она, не раздумывая, бросилась на амбразуру.
Во мне что-то начинает оживать.
Ничего странного и непонятного — это сердце пустилось в пляс от захватывающей перспективы.
— Черт возьми, — бурчу я себе под нос, прогоняя в голове воспоминания сегодняшнего утра и вчерашнего вечера. Бутерброды, лапша, виски. Нарушенные правила, ревность, блаженные моменты близости. Ее слова в пылу оргазма прошлой ночью. Как прекрасна она была в своей наготе, восседая на мне.
Я практически рву ворот футболки. Вау. Тут жарко. Мысли о сексе сейчас совсем некстати. Отбросим их пока.
Ярче всего в голове мелькают воспоминания о том, как она постоянно спасает меня. С самого начала и до конца она всегда была рядом, когда я больше всего в ней нуждался.
— Мне нужно найти ее, — говорю я, поглаживая карманы. В них пусто. — Вот черт. У нее мой телефон. И бумажник. И ключи.
— Хорошо. Потому что спешка здесь не нужна.
— Почему? Разве я не должен просто пойти к ней и рассказать о своих чувствах? Или как?
— Или как? — он выгибает бровь, передразнивая меня. — Возможно, ты знаешь парочку способов, как заполучить женщину на ночь. Но я знаю, как добиться единственной женщины на всю жизнь, — говорит он, постукивая по груди в области сердца. — Твой отец — безнадежный романтик. Так позволь мастеру преподать ученику несколько уроков по завоеванию женщины.
Поднявшись с дивана, я вручаю ему бразды правления.
— В школе я мог любому надрать задницу. Учи меня своим секретам.
Он окидывает взглядом мой внешний вид.
— Для начала нам потребуется приличная одежда.
— Я без кошелька.
Он закатывает глаза.
— Твои первые ползунки купил я. Думаю, и на приличные брюки смогу наскрести.
— Пап, это здорово и все такое, но поклянись, пожалуйста, никогда больше не произносить это слово по отношению ко мне? — говорю я, когда мы выходим из кабинета.
— Ты имеешь в виду ползунки?
Я киваю, а он пожимает плечами.
— Сделаю все возможное, чтобы никогда не обсуждать, насколько очаровательно ты смотрелся в маленьких детских голубых ползунках.
— Пап.
— Правильно. Ты не был очаровательным. Ты был мужественным и суровым.
Я уже говорил, что у меня самый крутой отец во всей Вселенной?
Глава 28
Я круто выгляжу. На мне угольно-серые брюки, темно-синяя рубашка и новые туфли. И… представьте себе…я даже принял душ. Ага. Отец отвел меня за покупками и позволил воспользоваться гостевой ванной в его доме. Проклятье, я будто заново родился!
Хотя он не разрешил мне звонить Шарлотте.