На лице её читалась немая мольба. Дитрих тоже глянул в мою сторону, мол, чего делать будем. Я неоднозначно пожала плечами. Мне, конечно, жалко Алексея, попавшего в лапы к Маринке. С другой стороны, она не плохая. Не ветреная, если уж в кого-то вцепилась, то намертво. Любить будет — до победного.
Да и у Алексея братья есть (минимум двое). В случае чего просто сбагрит девушку им, та даже не заметит разницы.
— Да, ты права, — решился Дит с хитрой ухмылкой. — Ал, сначала докинь нас домой, а потом катайтесь хоть всю ночь.
Скоро мы высадились возле отеля. Маринка присвистнула и порывалась было наведаться в гости, но Алексей оперативно нажал на педаль газа, увозя её вдаль.
— Какие у тебя интересные подруги, — улыбнулся Дитрих, обвешанный пакетами с моей одеждой как новогодняя елка.
— Она не моя подруга. Так, знакомая.
— Кстати, насчет подруг. Они у тебя вообще есть? Ты хотела бы пригласить кого-то на свадьбу?
Я крепко задумалась и думала всё то время, что мы шли до номера. Если честно, с друзьями не заладилось с самого начала. Домой их не пригласишь, да и в детстве я дико боялась, что кто-нибудь узнает нашу с мамой тайну. Уже потом, когда выросла и познакомилась с другой нечистью, успокоилась.
Но чувство вечного напряжения, недоверия осталось со мной навсегда. Я нормально общалась с однокурсниками, только вот никого не собиралась приближать к себе, держа на расстоянии.
— Наверное, парочку ребят позову ради приличия. А ты кого пригласишь? Братьев?
Дитрих, не удержавшись, хохотнул и плечом открыл дверь, впуская нас внутрь.
— О, да. Им я направлю самое красочное приглашение из возможных.
— У вас не очень теплые отношения? — задала я вопрос, который волновал со вчерашнего дня.
— Почему же? — Дит сгрузил бесконечные пакеты на диван. — Ещё какие теплые. Я бы даже сказал, жаркие. Они мечтают, чтобы я вечно тлел в адском пламени.
Это было сказано с сарказмом, но от меня не укрылась тень, пробежавшая по его лицу:
— А ты? — осторожно спросила я, касаясь его руки.
— Я? — он нахмурился, словно впервые задумался о своем собственном отношении, но потом встрепенулся, как будто что-то вспомнил. — Может быть, уже пообедаем? Сейчас попрошу принести меню в номер, выберешь себе что-нибудь.
Было видно, что Дитрих специально избегает разговора и даже не пытается завуалировать своё нежелание говорить о братьях. Он подошел к кнопке вызова персонала, но затем развернулся и отправился к дверям:
— Так схожу. Нужно еще кое-что решить по закрывающим документам для фирмы. У меня все-таки командировка со служебными расходами.
— Ты обещал рассказать про отца, — напомнила я, боясь, что мы еще не скоро сможем вернуться к этому разговору, если уж он так избегает тем о родне. — Что с ним случилось?
Орк тяжело вздохнул и отвел глаза:
— Авария.
— И ты этого не предвидел? — закусила губу до боли, скрестила за спиной пальцы. Пусть он скажет, что непричастен к этому. Пусть скажет, что произошел какой-нибудь сбой…
— Я же не вижу будущее, что бы ты там себе ни нафантазировала… — немного раздраженно начал мужчина, но я его перебила:
— Дит!
Резко умолк и все же сдался.
— Я знал, что он умрет, — устало, обреченно.
Короткая фраза, словно камень, брошенный в воду, разрушила хрупкое равновесие. Ее смысл был куда больше, чем пять негромких слов.
— Я позволил ему умереть, если хочешь.
Но я не хотела. Не хотела, чтобы это было так.
— Зачем? — спросила дрожащим голосом. У него же должна была быть веская причина, чтобы убить своего отца?
Несмотря на все наши разногласия с мамой, на ее попытки насильно выдать меня замуж, я представить не могла, чтобы когда-нибудь поднять на нее руку, не то что… убить.
Не могло же это всё и правда быть из-за наследства.
— Да, я позволил ему умереть. Но я его не убивал. Не подстраивал аварию, не приближал его смерть еще какими угодно способами. Отец был главой «Цербера» на тот момент, так что даже формально в нарушении договора с ним виноват он сам.
— Значит, авария была подстроена? Твоими братьями? — догадалась я.
— У меня был выбор. Либо они, либо отец. Если бы он выжил, то… — он не договорил, но я и так все поняла.
Он бы убил их за организацию покушения.
Учитывая способности орка, он знал это со стопроцентной вероятностью. И, видимо, в будущем не было вариантов, в которых происходило иначе.
— Знаешь, забудь об этом, — Дит сжал виски указательным и большим пальцем, чуть помассировал, словно у него разболелась голова. — Я подвергаю тебя большой опасности, рассказывая все это. Ни одна живая или мертвая душа не должна быть в курсе твоей осведомленности, ты поняла?
Он посмотрел на меня долгим и мрачным взглядом. Я сглотнула и медленно кивнула.
Мне определенно было о чем подумать.
Дит ушел.
В результате я осталась одна в номере с кучей пакетов.
Пока Дит не вернулся, я успела сходить в душ, переодеться в новенькие спортивные леггинсы и футболку с изображением Шрека. Увидев ее в магазине, взяла без примерки. Не смогла удержаться.
Вызвав обслуживание, отдала снятые с себя вещи в прачечную. Обещали через пару часов вернуть уже чистое и сухое.
В общем, сделала столько всего, что впору было собой гордиться.
Вот только навязчивые мысли о трагедии в семье Адронов никак не шли из головы. Чтобы хоть как-то отвлечься, уселась на диван и принялась читать переписку в чате группы, где главной «звездой» обсуждения была я и мои танцы в клубе.
— Шрек? — с едва сдерживаемым смехом спросил вошедший Дит.
Кажется, пока он ходил улаживать дела, его настроение заметно улучшилось.
— А? — так увлеклась чтением, что не сразу поняла вопрос. — Ну да, увидела, решила, что сородич тебе понравится.
— Я, конечно, был в восторге от мультика, когда смотрел. Мне всегда нравились решительные женщины, — он нахально подмигнул мне, плюхнувшись рядом на диван. Тот так жалобно скрипнул, что я ждала, что он сейчас проломится. — Но вообще-то я орк, а не огр. Чему тебя вообще в школе учили?
Я чуть не спросила: «А есть разница?». Но тут же прикусила язык. Не хотелось прослыть невежей. Мать никогда не имела дела ни с теми, ни с другими, а потому я смутно представляла себе различия этих видов.
Вместо этого постаралась отмахнуться:
— Я была на домашнем обучении. В обычной школе, мама говорила, мне нечего делать, потому что в детстве я плохо контролировала силы. А в частной, для детей нелюдей, одни фрики, мол, я свяжусь с дурной компанией.
Дит придвинулся чуть ближе, протягивая меню из ресторана. Когда он передавал мне бумагу, его большой палец словно случайно лег на мою ладонь и скользнул по ней в ласкающем жесте.
— В принципе я не против заняться твоим обучением, — сказал он интимным шепотом, от которого поползли мурашки по телу. — Огры — это разновидность троллей, — он положил руку на принт. — Орки — относятся к тому же роду, что и эльфы. Отсюда и заостренные уши, и длинные волосы… в боевой форме.
Эльфов до этого я видела два или три раза. К маме как-то приезжала целая делегация из-за границы. Утонченные, надменные, с яркой андрогинной красотой. Связать их и того орка, который отрывал руками капот от машины, оставляя на нем следы когтей, совсем не получалось.
— Орки — это павшие эльфы? — вспомнила я читанную в детстве легенду.
— Ты только баб Рае такого не ляпни, — Дит со стоном хлопнул себя ладонью по лбу. Вся романтика момента мгновенно пропала. — Знаешь, это все равно как сказать, что тигры — это павшие львы, потому что у них другой окрас и нет гривы. Нет. Это просто другой вид, принадлежащий к одному роду, сформировавшийся из-за разных условий окружающей среды.
— Ммм… Понятно, — покраснев, уткнулась носом в меню, поспешно меняя тему. — Я буду болоньезе, брускетты и чай.
***
Некоторое время мы посидели молча, да и потом не разговаривали — накинулись на обед как будто с голодного края. Уплетая пасту, я думала и про эльфов, и про орков, и про хороший аппетит Дитриха (интересно, это как-то связано с его расой?). Мужчина любил покушать и не скрывал этого. Он довольно щурился, отпивая кофе из маленькой чашечки, одобрительно хмыкал, пробуя крем-суп с трюфелями.