— Благодарю вас, ваша светлость, что подумали об этом сейчас, но уверяю вас, что себя вам совершенно не в чем упрекать. Я подписала этот договор в здравом уме, а значит, сама несу ответственность за свои действия.
Конечно, в Арвитании всё было совсем по-другому, чем в привычном мне мире, но я была уверена, что даже бывшая жена герцога Клермона, тем более хорошо обеспеченная после развода, будет стоять на социальной лестнице выше, чем настоящая жена какого-нибудь бедного шевалье.
\Мы вернулись к гостям. Танцы еще продолжались, но сами мы не танцевали. Впрочем, именно поэтому нам и пришлось поучаствовать в нескольких весьма скучных беседах с людьми, имен которых не помнили ни я, ни сам герцог. А потому к двум часам ночи, когда музыка стихла, и гости стали разъезжаться, мы чувствовали себя такими усталыми, словно целый день занимались тяжелой работой.
В эту ночь нам нужно было хорошо отдохнуть, и я обрадовалась, когда его светлость проводил меня до моей собственной спальни.
— Вы выглядели сегодня просто превосходно! — сказал он, целуя мне руку.
Я была польщена, но всё-таки рассмеялась, стараясь перевести всё в шутку.
— Это всё ваши восхитительные синие алмазы, ваша светлость. Или правильнее сказать — бриллианты?
Но он, кажется, был не склонен шутить, потому что ответил совершенно серьезно:
— Вам не следует себя недооценивать, Лорейн! Вы — самая красивая девушка из всех, кого я когда-либо видел.
Его губы вдруг потянулись к моим, и я не успела опомниться, как мы начали целоваться. И это был не формальный, а самый настоящий поцелуй. И это вовсе не показалось мне неприятным.
К чести его светлости, он сумел вовремя остановиться и, еще раз поблагодарив меня за прекрасный вечер, удалился к себе. А я еще долго не могла уснуть, перебирая в памяти каждое мгновение этого вечера.
Глава 60. Герцог Клермон
Обсуждать деловые вопросы с бароном Гереном я предоставил самой Лорейн. Меня это никоим образом не касалось, и я предпочел бы, чтобы закупщик королевского двора к нам не приезжал вовсе. Но я понимал, сколь многое у этой девушки зависело от этой сделки. А что же касается моей репутации, то после того, как меня обвинили в предательстве, уже мало что могло нанести ей более сокрушительный урон.
Да, признаться, мне и вовсе не хотелось возвращаться в столицу. Провинция вдруг заиграла для меня новыми красками. Сейчас, когда в поместье не было гостей, я неожиданно осознал, каким приятным может быть нахождение тут. Мне не нужно было «бывать в обществе», наносить бесчисленные визиты и ежедневно появляться при дворе. Я мог позволить себе быть самим собой — в Валье-де-Браво это была непозволительная роскошь. И здесь, какая бы репутация у меня ни была, я всё равно был первым дворянином герцогства Клермон.
И для того, чтобы оставаться у себя в имении, у меня была еще одна причина — мы до сих пор не нашли письмо Жерома Клермона. И хотя я всё больше склонялся к мысли, что нам не удастся найти его без помощи самого вора, поисков мы не прекращали.
Я усилил защиту дома и теперь уже почти жаждал, чтобы преступник попытался вынести письмо наружу — как только он предпримет такую попытку, на окне или на двери сработает магический маячок. И его услышу не только я, но и мои слуги, которые уже были предупреждены.
Во время приема ничего подобного не случилось. Да, честно говоря, я и не подозревал в совершении этой кражи никого из них — я не бывал здесь уже много лет, и ни у них не было причин меня ненавидеть. Это было сложное преступление, требующее хорошего знания политической обстановки, и большинство из местных дворян, думающих преимущественно о сытном ужине и хорошем урожае, были на это не способны.
Значит, следовало устроить еще один прием — только уже для более важных гостей. У Бастьена сохранился список тех, кого я приглашал на свою помолвку с Жасмин. Именно их и надлежало пригласить снова — теперь уже на празднование моей свадьбы с Лорейн.
Мне не слишком хотелось использовать девушку в своих планах, но иного предлога для того, чтобы снова собрать тут всю эту столичную публику, я не находил.
— Вам просто следует быть осторожной, — предупредил я ее. — Когда здесь будут гости, никуда не выходите одна. С вами всегда должен быть рядом я или кто-то из слуг. Если вы будете выходить на улицу, пусть даже и в сопровождении, всегда проверяйте карманы своего платья или плаща — письмо вам могут подбросить в надежде, что вы не заметите этого и вынесете его за пределы дома.
Она кивала с серьезным и немного испуганным видом. И тоже, как и я, продолжала поиски письма.
Я снова, уже в который раз перебрал все книги в библиотеке — именно там постороннему человеку, не вызывая подозрений, спрятать письмо было проще всего. Но снова ничего не нашел. Зато обратил внимание на отложенные на столе книги по истории Арвитании, по астрономии, ботанике и географии, по ментальной магии и способах противостояния ей.
— Их читает ее светлость, — сообщил мне Мэнсфилд. — Она много читает, ваша светлость.
Это тоже было удивительно. Ни моя мать, ни Жасмин не увлекались чтением, и если в их руки и попадала какая-то книга, то это бывал обычно или сборник модных стихов, которые обсуждались в свете, или какой-нибудь простенький роман о любви, напечатанный на дешёвой бумаге.
Через три дня после приема я получил ответ из Лас-Вараса от начальника военной академии. Как я и ожидал, тот был рад оказать мне услугу.
И потому за ужином (которые теперь всё чаще проходили в присутствии и мадам Ревиаль, и ее внуков) я уже смог сообщить радостную новость Алену.
— Полковник Лабарош написал мне, что при военной академии есть подготовительные классы, в которые принимают юношей с пятнадцати лет. После двух лет обучения в них кадетов переводят уже в саму академию без дополнительных экзаменов. Если вы захотите, Ален, то сможете отправиться в Лас-Варас прямо сейчас.
На лице мальчишки вспыхнула такая радость, что его ответ был понятен без слов. Он горячо поблагодарил меня, а потом посмотрел на Лорейн и бабушку, испрашивая у них разрешения. Лорейн кивнула сразу, а вот мадам Ревиаль пребывала в сомнениях. И когда дети вышли из-за стола и из столовой залы, она поделилась ими с нами.
— Не рано ли ему уезжать из дома, ваша светлость? — и в глазах ее, и в голосе были слёзы. — Он еще так юн, так неопытен.
— Там будут юноши как раз его возраста, матушка, — мягко возразила Лорейн. — И чем раньше он туда попадет, тем скорее там освоится. К тому же там сейчас Норман — он за ним присмотрит.
— Не станут ли товарищи его презирать? — выдвинула мадам Ревиальа новый аргумент. — Его мать дворянка лишь наполовину, а его отец не был дворянином вовсе. И если там учатся дети из благородных семей, они не сочтут его ровней.
— Начальник академии знает, что за Алена хлопотал я, а потому не оставит его без внимания, — сказал я. — К тому же Лас-Варас находится далеко от столицы, и там не учатся сыновья из особо знатных семей. Обычно туда попадают младшие сыновья из бедных семейств, а уж им-то кичиться перед вашим внуком будет особенно нечем.
— Для Алена это прекрасная возможность стать офицером и выбиться в люди, — поддержала меня Лорейн. — Я полагаю, что нам следует поблагодарить его светлость за то, что он составил ему протекцию.
— Да-да, разумеется, ваша светлость! — спохватилась мадам Ревиаль.
А Лорейн послала мне полный признательности взгляд, от которого мне стало жарко. И я, торопливо заверив их, что это не стоит благодарности, поспешил выйти из комнаты.
Меня тянуло к Лорейн — глупо было бы это отрицать — а потому я старался держаться от нее подальше. Если после приема, на который прибудут столичные гости, письмо так и не отыщется, мне следует просто забыть о нём и отпустить мою супругу на свободу. Она выполнила все взятые на себя обязательства и имела право на вознаграждение. Нам не следовало затягивать этот фиктивный брак дольше необходимого.