Пока не обнаружено никаких следов ответного письма Бланки. Определенно известно, что в Лондон он не ездил. Дело в том, что его присутствия властно требовала новая избирательная кампания в Бордо, которая должна была состояться, поскольку палата из-за победы Бланки объявила первые выборы недействительными. 25 июня Бланки отправляется в Бордо. Он смело идет на новое испытание, хотя было совершенно очевидно, что предстоит тяжелый и неравный бой. Реакция сделает все возможное, чтобы не допустить повторного избрания Бланки. Трудности обнаружились сразу же, как только на вокзале Бланки тепло встретили его многочисленные сторонники. Бланкистский избирательный комитет хотел начать избирательную кампанию в зале Альгамбра, вмещающем семь тысяч человек. Власти неожиданно запрещают это собрание. Приходится на ходу менять тактику и организовывать многочисленные встречи Бланки с маленькими группами избирателей. Это крайне утомительно и мало эффективно, хотя Бланки становится объектом самых трогательных проявлений всеобщей симпатии.
А затем враги Бланки устраивают то, что следовало ожидать. Снова публикуют «документ Ташеро» с самыми произвольными комментариями. И снова Бланки приходится извлекать из памяти дела давно минувших дней, доказывать, убеждать, опровергать. Полицейская фантазия порождает новый пункт обвинений против Бланки: откуда взялись деньги для закупки оружия перед нападением на казарму Ла Биллет? Как уже говорилось, на это пожертвовал полученное наследство Гранже. Но разве враги Бланки заинтересованы в выяснении истины? Им просто снова потребовалось очернить его имя. И у старика хватает сил, чтобы терпеливо разоблачать новые нелепые ухищрения.
Кандидатуру Бланки поддерживает в Бордо довольно смутный союз социалистов и радикальной буржуазии. Требуется большая гибкость, даже изворотливость, то есть качества, которыми Бланки совершенно не обладает. Он прямодушен, резок и откровенен. Ему совершенно чужд беспринципный оппортунизм, введенный в политические нравы Третьей республики. И прямота Бланки в любой момент может сыграть с ним злую шутку. Так п случилось, когда на одном из избирательных собраний его спросили, что он думает о Жюле Греви.
В то время этот человек, недавно избранный президентом, пользовался популярностью среди республиканской буржуазии. Осторожный, даже консервативный, он разыгрывал роль чудаковатого человека, чуждого стремлениям к славе, любящего простую жизнь и скромные удовольствия вроде игры в шахматы, чтения стихов Горация или Буало. В политике он «либеральный и истинный консерватор». В действительности это беспринципный защитник хищничества крупной буржуазии и грабежа рабочего класса. Ведь не случайно его карьера закончилась скандальной отставкой из-за того, что дворец президента станет торговой лавочкой по продаже «жестянок». Да, в 1887 году разразится скандал, вызванный продажей орденов! Но все это всплывет наружу позже, сейчас же
Греви — любимец буржуа. А Бланки в ответ на вопрос об отношении к президенту, не задумываясь, говорит:
— Греви — бандит!
Нетрудно представить, как это шокирует многих буржуазных избирателей. И потом эти разговоры о каком-то старом «предательстве» Бланки. Словом, он теряет немало избирателей. Выигрывает с небольшим перевесом в 158 голосов его противник, хотя Бланки и получил 4540 голосов. Итак, эффектный спектакль в виде появления в зале Бурбонского дворца знаменитого революционера не состоится. Это не на шутку огорчает многих друзей Бланки, но нисколько не обескураживает старика. Для него гораздо более важная задача сейчас — общая амнистия. Он считал, что социализм не сможет развиваться во Франции, пока не будет проведена амнистия борцов Коммуны. Надо навязать ее правительству во что бы то ни стало!