Под такие воспоминания Борис разглядывал сейчас кабинет хозяина. Просторно. Высокие окна. Вдоль стен шкафы с технической литературой. Слева от входа допотопный кульман. На нем три проекции очередного лимузина. С прошлого посещения чертеж сменился. Хозяин явно не гнушается проектированием. В центре большой Т-образный стол. За таким с одинаковым успехом можно проводить совещания и разворачивать простыни чертежей. Во всем несвойственная России аккуратность. Федотов лишний раз отметил, что владелец завода в первую очередь инженер. Помня об интересе хозяина, Борис заготовил эскиз амортизатора, а «штатный» художник по федотовским наброскам нарисовал пару лимузинов.
Продолжая по инерции яриться, мол, что же ты такой жадный, морда немецкая, Борис, между тем, полагал, что его помощь в переговорах с Сименсом будет измерена с немецкой педантичностью.
Едва прошелестела дверь, извещая о возвращении хозяина. Юлий Александрович выглядел лет на сорок. Сквозь славянские черты лица проглядывала немецкая рыжинка. Темно-коричневый костюм на коренастой фигуре сидел ровно. По множеству примет, было заметно, что немец работает не только с бумагами.
Миллер поблагодарил Федотова за оказанную помощь. Поинтересовался, не предполагает ли тот в недалеком будущем увеличить арендуемые площади. Примолк, непроизвольно выстукивая пальцами дробь. Хозяину кабинету не давала покоя какая-то мысль. Молча протянул гостю лист ватмана. Четким почерком чертежника на бумаге были выведены все затраты по арендуемым помещениям. Борис отметил — в расчете фигурировали даже «левые» выплаты. Судя по всему немец решил играть в открытую. Это радовало.
— Борис Степанович, не в моих правилах не отвечать добром, поэтому сообщаю, что в стоимость аренды я включаю свои затраты и десять процентов прибили.
Слова проговаривались четко, но замедленно.
— Если такие условия вас устроят, я готов взимать оплату после исчерпания суммы, сэкономленной вашим участием.
«Охренеть можно! Вот это немец, так немец. Вот что значит орднунг. Только, что же тебя, Юлий Александрович, так колбасит?»
Борис пытливо посмотрел на немца.
— Юлий Александрович, я в чем-то был неправ?
Вопрос прозвучал. Отстучав очередной ритм, пальцы хозяина кабинета замерли.
— Борис Степанович, удовлетворите мое любопытство. Я просмотрел все словари, но термина амортизатор не встретил. У Брокгауза есть упоминание об амортизации, но оно толкуется с позиции экономики.
До Федотова наконец дошло, чем мается его визави. С одной стороны были задеты профессиональные знания местного автомагната. С другой, Федотов мог оказаться засланным казачком. Маловероятно, но когда на кону стоят многолетние усилия целой семьи, люди невольно начинают дуть на воду. Одновременно Федотов допетрил, что с амортизаторами он явно поспешил — в этом мире даже слова такого не придумали. Пришлось выкручиваться.
— Уф-ф, ну, слава Богу. Признаться, я не знал, что и думать. Юлий Александрович, у меня был замечательный друг Андрей Логинов. Большой, знаете ли, выдумщик и поклонник авто. Это он придумал словечко для устройства гашения вибрации кареты. Идея Андрея Владимировича, а я придумал конструкцию. Вы не представляете, какие кошмарные в Чили дороги. Россия по сравнению с той страной благословенный край, здесь даже воруют меньше.
Неся правдоподобную ахинею, Борис контролировал, как Миллера понемногу отпускает.
— Да вот же этот амортизатор.
Извлеченная из саквояжа стопка эскизов рассыпалась по столу. Сверху красовался рисунок лимузина тридцатых годов. Полностью закрытый четырехдверный седан. Плоские передние стекла. Переднее водительское стекло игриво поднято на манер козырька кепи. Сбоку притулилась запаска, а фары внимательно смотрят вперед. К тридцатым годам этот тип корпусов дошел до своего логического совершенства.
Взяв в руки рисунок, Миллер скептически хмыкнул. Посмотрел с разных ракурсов, снова хмыкнул. На этот раз одобрительно. Перевел взгляд на Федотова:
— А вы знаете, Борис Степанович, ваш друг действительно большой фантазер и определенно не без божьей искры, а можно познакомиться с вашим амортизатором?
Миллеру потребовалось несколько минут, чтобы оценить простоту и эффективность конструкции. Если лимузин вызвал эстетический интерес, то амортизатором он заинтересовал всерьез.
— Борис Степанович, а как ведет себя автомобиль с таким успокоителем?
— Юлий Александрович, побойтесь бога, я же не механик. Откровенно говоря, на проверку у меня нет ни времени, ни средств. Так что если возьметесь испытать, буду искренне рад.