— А присвоение прибавочного продукта? — сверкнул очами революционер.
— А где тот прибавочный? — разведя руки, ехидно спросил капиталист.
Вновь пришлось вешать лапшу на уши, что коль скоро деньги взяты в банке, а прибыли нет, то и присвоения нет. Следовательно, строго по классикам марксизма, капиталист построил социализм в отдельно взятой конторе, а разные там революционеры не только безжалостно эксплуатируют уважаемого директора, так еще и пытаются разрушить свою мечту.
— Положим, на текущий момент с Вами можно согласиться, — не стал обострять смутьян, — но с продажами вы с лихвой наверстаете упущенное.
Сдаваться борец за народное счастье явно не собирался.
— Это сколько же лет вам надо на меня работать, чтобы вы рассчитались за приобретенные знания, и с какого бодуна я стану тратить ресурсы на фигню? У меня в планах сотни проектов, и каждый требует ресурсов.
— Только народ имеет право решать, что ему строить, — поза Ивана олицетворяла это самое право.
— Народ? Вы еще вспомните слова «вэ-и».
— Какого «вэ-и»?
— Того самого, Ульянова-Ленина, Владимира Ильича, что писал о кухарке! Слышали о таком?
На впавшего в ступор Ивана смотреть было одно удовольствие.
— Кстати, коль вы есть борец за социалистические идеалы, то Вам писать условия конкурса на звание «Ударник социалистического труда». А, как нарушитель трудовой дисциплины, делать вы это будете дома. Про премирование не забудьте. И еще, — Борис обернулся к развесившим уши сотрудникам, — со мной можно говорить на любые темы. Говорю как капиталист социалистам, ибо Маркса чту. Великий человек, но не дай вам бог кому-то трепануть на стороне. Выгоню. Тем более не советую бегать к полицАям. В третьем отделении у меня все схвачено. Тут волчьим билетом не отделаетесь.
Для пущей убедительности Борис отчетливо скрипнул зубами. По его мнению, он показал, что будет с сексотами.
— И еще, все нарушители дисциплины сегодня идут к нашему особисту. У него есть отличное средство от болтовни.
Тарханов вторую неделю трудился в РР, и без его визы на работу не принимали. Сейчас он въезжал в проблему сохранности секретов и вербовал осведомителей — грех было упустить возможность прихватить кого-нибудь из сегодняшних «смутьянов».
Начало этой истории Зверев знал, но, услышав о соцсоревновании ржал во весь голос. Почувствовав комизм ситуации, ему вторили подошедшие Львов с Самотаевым. После акции в слободке секретов от этих парней у переселенцев поубавилось.
— Степаныч, а забастовку этот крендель не устроит?
— Замучается пыль глотать. Такие только на баррикадах могут толкаться.
— Эт точно, пока не пристрелят, — согласился «большой миролюбец».
— А чтобы не пристрелили надо бы нам, Димон, этой осенью устроить где-нибудь в Европе радиовыставку. На свои, конечно, — вздохнул Борис, — но оно того стоит. Пригласим сименсов с французами, а «макаронника» — в задницу. Конкуренты по любому шпиёнов подошлют. Вот и будет повод взять с собой «баррикадников».
— Борис Степанович, вы нам только намекните, мы без всяких выставок Ивана Никитича враз научим любить родину, — прогудел Львов, вспомнив любимую зверевскую присказку.
В разгар лета Санкт-Петербург частенько встречает промозглой сыростью. Не был исключением и день приезда москвичей. На извозчике добрались до Васильевского, где остановились в знакомой гостинице, и тут же разбежались. Димон со спортсменами отправился по своим клубным делам, а Федотова ждал профессор Попов.
В прихожей веяло праздничными запахами и теплом. Из гостиной раздавались голоса женщин. Дамы обсуждали, что и куда надо срочно переставить. Федотов про себя усмехнулся — эту женскую суету он много раз наблюдал дома.
— Раиса Алексеевна, Александр, девочки, у нас гости, — голос Попова был по-учительски громок и требователен.
— Борис Степанович, давайте ваш зонт, он совсем сырой, а вам сухие чуни. По такой погоде лучше обуви не найти.
За столом протекал обычный разговор. Знакомились. Говорили о погоде, о новых книгах. Раиса Алексеевна оказалась женщиной приятной наружности. В отличие от мужа, в ней чувствовалась практичность и твердость. Об этом же говорила ее профессия: женщина — врач в этом времени большая редкость.
Деловая часть беседы протекала в кабинете ученого. С появлением нового поставщика в недрах Технического комитета разыгралась нешуточная буча. Смену денежных потоков бюрократия всегда встречает с опаской, ибо кто же в здравом уме рискнет остаться без «кормления»? Вдобавок принципиально новая отечественная техника. Непроверенная. Российская то она российская, а вдруг «не пойдет», тут и полетят головы сторонников. Как пить дать полетят, и к гадалке не ходи. Председатель комитета занял выжидательную позицию. Во время апрельских испытаний он был в Италии, а сейчас только благодаря энергии Эссена был решен вопрос о назначении комиссии по оценке новой техники связи. Если удастся показать товар лицом, начнутся переговоры о стоимости, а завершат все хлопоты приемка и договор на поставку. До этого еще далеко.