Изложив эти соображения, Борис продолжил:
— В конце концов, мы найдем, что продать из ноу-хау, но кто получит двадцать тысяч целковых? — в голосе Федотова прозвучало ехидство.
— Старый, ты что, решил слинять? — оторопел Психолог.
— Зверев, ты голову-то изнутри давно мыл? — рыкнул Федотов. — Захотел бы уйти, давно бы ушел. Ты мне лучше скажи, на кого будет выдан патент?
— Да хоть на Ильича. Я буду доверенным лицом, а Доцент документы подпишет. Заодно нашего миротворца потренируем.
На первый взгляд проблем в этом не усматривалось. Однако не за горами было получение новых документов, что вело к смене фамилий. В итоге могло всплыть, что некто мещанин Ковригин, под фамилией Мишенин, продал гениальную идею жидкого мыла. Тут же мог вскочить вопрос: а почему под чужой фамилией? При таком подходе нет гарантии, что местные «поисковики» не накопают поддельных документов.
— Черт возьми, Старый, что-то я тормознул. Проблемка-то та же! — оторопел Зверев.
— Вот и я говорю. С документами и в паровоз бы не полезли, — слукавил Федотов. — Вот что, дядьки, какие еще будут предложения по получению легальных денег?
Искусство управления людьми включает в себя несколько основных компонентов. Порою требуется жесткость, но одной жесткостью творческую фантазию не разбудить. Эту истину Федотов усвоил, еще работая в конструкторском бюро. Успешный поиск решения часто давал мозговой штурм. При этом, правда, вываливалась прорва чепухи, в которой изредка плавали толковые идеи. Между тем метод работал. Именно им сейчас и воспользовался Борис.
Ильич, почувствовав очередное прощение, выдал гениальную мысль — сесть за зеленое сукно. Оказывается, этим делом Вова подрабатывал еще в студенчестве.
— Ильич, и сколько таких кидал было в вашей кодле? — лицо Зверева выражало состояние охотника, ставшего на верный след.
— Дима, ну что вы все переводите на бандитизм? Мы же никого не обирали. Просто втроем мы умели быстро вычислять вероятности и карты партнеров. Вот и выигрывали.
— Есть идея! Давайте попросим высшие силы сделать нам пару дублей нашего Ильича. Группу шулеров назовем «Три овечки Долли», — заржал Зверев.
— Да ну вас, сами и предлагайте, — буркнул, обидевшись, Доцент.
Вообще-то так проходиться по «генераторам идей» было против правил мозгового штурма, но и морализировать по этому поводу Борис не собирался:
— Господин Зверев, если ты такой умный, то и предлагай.
— Да запросто! — встрепенулся Дмитрий Павлович. — Вот идея, поражающая новизной и оригинальностью. Я предлагаю заняться писательским ремеслом!
После этого более чем странного предложения друзья вновь оторопело замолчали. Федотову, чтобы не слышать больше кошмарных предложений, очень захотелось куда-нибудь свалить. Опасаясь за свое психическое здоровье, он заглянул под стол.
— Так! Карточной игрой мы уже заработали. Теперь мы, значит, подались в писатели. Не ожидал. Здорово. И что же такое мы будем писать? Жития небожителей начала будущего века?
Борис выговаривал скорее по инерции, боясь услышать продолжение. Увы, оно последовало.
Сначала Зверев всех расспросил, кто и чем увлекался в чтении. Оказалось, что Мишенин большой любитель детективов. Особенно ему доставляло удовольствие угадать главного злодея. Борис, как и подобает добропорядочному технарю, на досуге с удовольствием почитывал фантастику.
— Отлично! — воскликнул Димыч. — А теперь, как любит говорить господин Доцент, следите за моей мыслью, господа! Скажите, сколько дней надо каждому из вас, чтобы набросать по одному сюжету детектива или фантастики.
— Но мы же не умеем писать, — Ильич от изумления снял очки.
— И не надо. Ты сможешь кратко изложить содержание любимого детектива и описать, как автор заводит читателя в тупик?
— Да это не сложно, на это пары дней достаточно. Дима, но кто же такой кошмар читать будет?
— Точно, Дим. Такое прочтут только в дурдоме, и то не каждый умалишенный осилит, — ввернул Федотов.
На эти возражения последовало разъяснение «гения» литфронта. Оказывается, Зверев подрабатывал на «литературной ниве». Его приятель разрабатывая сюжеты, для обработки нанимал студентов литфака. Затраты на такое производство были копеечные, но каждый месяц выпекался очередной «шедевр». Дима в этом деле участвовал в качестве эксперта, оценивая «гениальные творения» на предмет достоверности поступков героев.
— Дима, ты предлагаешь здесь организовать такую же технологию? — до Федотова, наконец, дошел замысел Психолога.
— Ну да, а чем мы хуже? Если в нашем мире такое дело приносило барыши, так и здесь принесет. Тем более что сюжетов у нас, как у паршивого кобеля блох.