Понемногу поворачивая вправо, лодка почти повернула носом на фарватер, когда в голове командира наконец-то сложился рисунок боя, учитывающий возможные маневры миноносца, и тут же полетели команды:
— Оба мотора полный вперед, рулевому выполнить циркуляцию вправо, до курса триста пятьдесят пять градусов. Кормовым торпедным аппаратам товсь! — все это Александр выпалил, резко опуская перископ и мысленно представляя, как, рванувшая вперед лодка, почти пересекая курс миноносца, описывает под водой крутую циркуляцию вправо.
Штурман непрерывно сообщает о положении лодки, акустик дает пеленги на цель. Когда субмарина почти закончила эволюцию, прошла команда: «Моторы полный назад», а как только лот показал нулевую скорость: «Моторы стоп».
На пять секунд, приподняв над волнами перископ, Александр разом охватил всю картину. Швед в миле впереди по фарватеру. Немцу до залпа лодки около минуты. Судя по опавшим бурунам перед форштевнем, командир миноносца от обгона отказаться. То же самое подтвердил штурман. До пересечения курса торпед и цели, пистолетная дистанция в три кабельтова, поэтому выросла опасность обнаружения перископа, зато миноносцу гораздо труднее будет увернуться от торпед.
Опуская перископ, командир почувствовал, что по спине течет пот, но расслабляться пока рано:
— Атакуем залпом. Штурману: в курс торпеды пятого аппарата внести отклонение на три градуса правее.
Если выбрать точку прицеливания с небольшим смещением к корме, то благодаря введенному упреждению, первая торпеда должна поразить борт ближе к форштевню. Вторая торпеда должна попасть в точку прицеливания. При таком раскладе нивелируются любые изменения скорости, а миноносцу даже одной торпеды хватит за глаза.
Вот теперь действительно можно расслабиться, правда, всего на полминуты, зато не надо думать о времени — штурман видит, что перископ опущен и предупредит за двадцать секунд до залпа.
Когда торпеды покинули аппараты, лодку словно пнули под зад, но этого ждали. Кондуктор, удерживающий лодку на вывеске, заранее переложил кормовые рули на погружение, а залп торпед на несколько секунд открыл клапан кормовой балластной системы. В результате дернувшаяся было вверх корма лодки, тут же вернулась в нормальное положение.
Его величество судьба имеет свойство выкидывать самые невероятные фортеля. Порою, когда до финиша остается мгновенье, она ставит нам подножку. В другом случае ее высочество милостиво задерживает занесенный над нашей головой топор палача и королевский глашатай успевает объявить о помиловании.
Сейчас роль судьбы взяли на себя русские торпеды, несущиеся к борту германского эскадренного миноносца G192 со скоростью сорок узлов. Первые три секунды уже пройдены. Осталось двадцать восемь. Учитывая ситуацию это число можно назвать магическим, но что будет после истечения этих мгновений?
Разгулявшийся ветер срывал с волн пенные гребни. В такую погоду увидеть след торпеды или перископ лодки маловероятно, но правила есть правила — с трудом оторвавшись от перископа, и подавив в себе назойливый стишок из фильма о подводниках: «Командир краснее рака — начинается атака», Гарсоев, толкнул вниз колонну перископа и подал команду: «Глубина пятнадцать метров. Курс девяносто, оба мотора полный ход». А еще он таки вытер красное от напряжения лицо, точнее, попытался это сделать.
Позже Александр не раз ломал себе голову, что бы произошло, не приложи он к своей армянской физиономии платок, но он его приложил, и в тот же момент по лодке будто ударила большая кувалда.
«До миноносца торпедам оставалось двенадцать секунд хода, значит, одна взорвалась раньше срока, повредив взрывом вторую», — эта мысль хлестнула по болезненно напряженным нервам, и все-таки надежда осталась, и оставшиеся секунды показались командиру бесконечным адом, зато ударивший по лодке грохот, прозвучал фанфарами. Это была его первая победа, и поднятый над водой перископ показал фантасмагорическую картину гибели почти переломившегося пополам миноносца, и дрейфующего без огней шведского рудовоза.