— Господин Зверев, правильно ли я понимаю, что вы являетесь главным должностным лицом, отвечающим за сохранение тайны на верфи Корабела? — тон контр-адмирала Непенина был подчеркнуто официален.
— Так точно, ваше превосходительство, — ответ Зверева последовал без запинки.
— В таком случае, я прошу объяснить, как могло случиться, что генерал-майор Бубнов хранил у себя дома документацию на секретную субмарину, — начал наезд адмирал.
— Вопрос о строительстве океанской лодки осенью прошлого года поднял господин Бубнов. Мнение дирекции Корабела по этому вопросу разделилось. Представители завода Лесснера по большей части поддержали главного конструктора. Представители Русского Радио оказались прагматичное. По мнению специалистов, клепаный корпус, не позволял лодкам погружаться глубже ста метров, а океан требует освоения больших глубин. Без этого строительство такого корабля теряет смысл.
Выход из положения наши инженеры видели в применении электрической сварки. Дело это новое, поэтому было принято решение проверить его на лодке, водоизмещением в триста пятьдесят тонн. Проектированием Малютки занялся Алексей Николаевич Асафов под общим патронажем господина Бубнова. О работе над своим проектом океанской лодки, Иван Григорьевич никого не информировал. По существу это была его личная инициатива, поэтому своей вины я не вижу, — за скобками осталось сакраментальная мысль: идите-ка вы лесом, в гробу я хотел обыскивать больных на голову генералов.
В принципе, все это Андриан Иванович так себе и представлял. В том числе и невысказанное вслух, ибо сам не раз подвергался подобным разбирательствам, но комиссия есть комиссия, и вопросы надо задавать, даже если заранее знаешь ответ.
Вопросы следовали один за другим, но надо отдать должное — за рамки приличия «комиссары» не выходили. Иначе говоря, вопросы были по делу и не содержали в себе обвинительных утверждений.
Больше всего комиссию беспокоило — не возникнет ли проблем с проектированием лодок с уходом из жизни Ивана Григорьевича. Вопрос этот был отнюдь не праздный — эксперты Балтийского завода не понаслышке знали «особенности» характера генерал-майора, категорически отказавшегося предоставить свои расчеты.
Оказалось, с этой неприятностью Корабел справился длиннющим рублем, поэтому, расчетами Ивана Григорьевича всегда можно воспользоваться. К тому же, в КБ при Корабеле уже появилась свои прочнисты, без визы которых ни один узел не шел в изготовление. Появились и свои ведущие, и главные строители, что заметно нервировало генерал-майора, но о последнем Зверев благоразумно умолчал.
И все же, каждый ответ давал что-то сверх интересов комиссии. Таким откровением для контр-адмирала стала электрическая сварка и отношение Зверева к строительству океанской лодки.
Разумеется, эту тему обсуждали после оформления выводов, и за хорошо сервированным столом.
— Андриан Иванович, обратите внимание, опыт похода «кошек» убедительно показал, что автономность в тридцать суток для Балтики несколько избыточна. На мой взгляд, достаточно трех недель. В то же время, если крейсировать вокруг Великобритании, то нам может не хватить и полутора месяцев.
— Вы, собираетесь воевать с Великобританией? — откинувшись в кресле, усмехнулся адмирал.
— Пускай с ними воюют тевтоны, — парировал Зверев, — нам пока за глаза хватит Балтики, а для нее достаточно «барсиков».
— Положим, логика в ваших словах есть, но почему вы взялись строить вашу Малютку, не согласовав проект сварной конструкции с Морским Техническим комитетом?
— По той же причине, по которой я «не догадался», согласовать с командованием Балтийского флота действия отряда подлодок в случае начала войны с Германией! — свою «недогадливость» Зверев подчеркнул интонацией, чтобы снять последние сомнения адмирала.
— Вы так спокойно признаете, что спровоцировали на авантюру этих мальчишек? — в какой-то момент Непенин почувствовал накатывающую на него волну гнева, но адмирал не был бы адмиралом, не умей он владеть собой. — То есть, вы знали дату начала войны? — уже спокойнее, но с угрозой закончил Андриан Иванович.
— Правильнее сказать я не мешал командирам лодок проявить себя в критической ситуации.