V-образные обеспечивали минимальное лобовое сопротивление и эффективный отвод тепла практически из любой точки двигателя. «Звезды» давали выигрыш в весе, но удовлетворительный отвод тепла давался только путем длительной доводки.
Дальше рулило назначение машины — на легких истребителях, как правило, стояли «звезды», на штурмовиках и бомбардировщиках фронтовой авиации V-образники. Транспортники и тяжелые бомбовозы любили обзаводиться мощными «звездами».
Это знание позволяло не шарахаться, а упорно двигаться по классическому пути. Касательно двигателей это выразилось в развитии прямого впрыска. В авиамоторах к нему добавлялся наддув, и никакой экзотики в виде газовых двигателей или калильных свечей — только высокооктановый бензин и искровое зажигание, а дальше «усердие и труд все сопрут, т. е, перетрут, конечно».
Так, что же могло излишне активно подтолкнуть авиацию супостата? Поломав голову, Федотов на пару со Зверевым пришли к выводу: опасным является сам факт существенного превосходства машин Авиазавода?1.
Осознав это условие, Федотов тормознул разработку классического одноместного истребителя-моноплана, который должен был прийти на смену Миг-1.
Испытания макета провели. Недочеты выявили, а дальше конструкторы занялись пополнением задела на будущее, тем более, что необходимый «ястребку» мотор в двести пятьдесят сил пока еще доводился. Если прижмет, этот самолет взлетит спустя два-три месяца после команда «фас».
В двигателестроении усилия разработчиков с самого начала были ориентированы на увеличение ресурса и КПД. В этом деле успехи неоспоримы, но от греха декларируются данные, лишь на десяток процентов превышали таковой у французов.
Мощности же моторов оставались практически теми же, что и у конкурентов, а разработка авиамоторов в пятьсот и более лошадок, велась планомерно и огласке не подлежала даже для авиаконструкторов.
Естественно, технология была закрыта наглухо, а предложение продать лицензии натыкались на непомерный аппетит АРМ, зато сами моторы продавались весьма и весьма успешно.
Знания развития техники являлось существенным подспорьем. Благодаря ему, усилия разработчиков на тупиковые направления не распылялись, но самым значимым оказалось знание организации разработки и создание коллектива.
В этом смысле Федотову необыкновенно повезло. Будучи начинающим инженером-конструктором, он стал свидетелем, как из набранной с миру по нитке банды таких же, как он молодых инженеров, создавалась мощнейшая группа разработчиков.
Так сложилось, что во главе вновь создаваемого КБ, стояли не отягощенные жаждой властного успеха толковые инженеры возрастом от тридцати до сорока лет. В подчинение им попали совсем еще зеленые выпускники вузов. Про таких говорят: все знают, но ничего не умеют. Зато на работу эта зелень пузатая накинулась со всей страстью, свойственной двадцатипятилетним мужчинам. Таков был средний возраст непосредственно разработчиков. Задержаться на работе на пару часов, или выйти в субботу считалось нормой. При этом, никто их не подгонял, а трудовые законы… на то они и законы, чтобы их нарушать.
Многие взятого темпа не выдерживали, им на смену приходили другие и все повторялось. Спустя два года, оставшиеся «старички» подсчитали, что из первого набора осталось не более трети.
Среди разработчиков ходит байка: по окончании первой разработки, мы знаем, как нельзя было делать. После второй итерации, мы знаем, как надо было делать, поэтому только третья попытка дает изделие передового уровня. Если единичная разработка длится два года, то через шесть лет, выпускаемые изделия успешно конкурируют с себе подобными, а если такую технологию применить на старте, то отрыв от всех гарантирован.
Нечто подобное Федотов организовал и в этом мире. Разработкой тринклеров рулит Тринклер. На роль главного двигателиста-бензинщика, приглашен Борис Григорьевич Луцкий. Вокруг них пашет сопливая, но талантливая молодежь, и «пашет» это не фигура речи. Сейчас, в начале четырнадцатого года, средний возраст КБ вместе с главными конструкторами, не превышает тридцати лет.
Спустя два года после создания своего КБ Федотов таки добился ликвидации чинопочитания, столь свойственного этому времени. Вновь приходящие сотрудники с изумлением (а кто и со страхом) наблюдали, как совсем еще молодые нахалы без всякого стеснения отстаивали свои предложения. В разворачивающихся баталиях доставалось даже господину директору и все это смутьянам сходило с рук. Такого же масштаба достигла выбраковка. Итог был закономерен — спустя шесть лет, разработчики вошли в полную силу. Теперь это самые опытные в стране (а во многом и в мире) специалисты, и такими они будут оставаться еще десять лет. Потом начнется деградация, но за оставшееся десятилетие они с лихвой окупят все вложенные в них затраты. Естественно, если только в стране не грянет очередная перестройка.