Женщина долго ходила взад-вперед, сложив руки за спину и кусая губы, пытаясь понять, что же могло так отразиться на здоровье ее единственного сына. Понятно, что причиной является их с Катрин маленький секрет, но женщина заранее проверила все ингредиенты, есть ли у Демона на них аллергия. Но все было хорошо, неужели невестка что-то перепутала и сделала неправильно?!
Пока все шуршали и разносили слухи о недомогании короля, Ирей схватила девушку за локоть и отвела в сторону. Побледневшая Катрин еле держалась на ногах, она и сама прекрасно понимала, что чуть не свела жениха в могилу и что ей действительно повезло. Но надолго ли? Лекарь искусен, он лучший в округе, так что ему не составит труда выявить яд и его состав, тем более определить, что это за снадобье.
— Ты все правильно сделала? — чуть ли не рычала Ирей, срывавшимся и дрожавшим голосом. — Ты же сама прекрасно понимаешь, что даже малейший промах может стоить жизни вас обоих!
— Да, моя госпожа, я все правильно сделала.
— Тогда объясни мне, что это только что было?! — уже пища, спросила Ирей, махнув в сторону двери, в которую только что вынесли Демона. — Ты точно следовала инструкции? Ни граммом больше или меньше не добавила?
— Нет, моя госпожа, — испуганно лепетала Катрин. Она ведь действительно сделала точно так же, как было написано, высчитала все, перепроверила, так что ошибки не должно быть. Да и в побочных действиях не указывалось никаких недомоганий, кроме повышенного сексуального влечения к объекту страсти, то есть ворожею.
— Странно. Я, конечно, еще раз проверю, есть ли аллергия у сына на какой-нибудь компонент, перечитаю побочные эффекты, а ты избавься от остатков, ясно? Если Лисандр выявит что-то, а он это сделает непременно, у него не будет подозрений и обвинений. Ты все поняла?
Катрин быстро кивнула и отвернулась, борясь с внутренним волнением и нарастающей паникой. Снадобье она давно утилизировала, чтобы ни капли не осталось, так что волноваться по этому поводу не стоит. И все же…
Низко поклонившись госпоже, Катрин поспешила в свою комнату, чтобы еще раз убрать там все и сжечь листок с рецептом.
Нервное напряжение, депрессия и головная боль сделали свое черное дело, и Артур решил, что сегодня ляжет раньше, но суматоха и шум за дверью привлекли его внимание, а сон как рукой сняло.
— Да что там еще? — раздраженно произнес парень и встал с кровати. Выглянув в коридор, он увидел толпу слуг, которые что-то оживленно обсуждали и бегали туда-сюда. Служанка Анри, что так понравилась Артуру, тоже была здесь, с ужасом чего-то ожидая. Никого из подчиненных Артур не знал, единственной знакомой была та девушка, так что человек обратился к ней.
— Что тут происходит? По какому поводу такой шум?
Анри удивленно взглянула на Артура, как будто поражаясь его неосведомленности, однако все же решилась ему рассказать.
— Господину за ужином стало плохо. Лисандр, новый лекарь, сказал, что это, возможно, какой-то странный яд, однако, симптомы схожи, но это не яд, иначе бы Его величество умер, — девушка расплакалась от одной мысли, что такой красивый, статный и сильный мужчина может уйти в мир иной, ведь здесь он еще столько всего не сделал. — И невеста вернулась, свадьба должна была быть вот-вот, наследники, а теперь что?
Артур хмыкнул и ободряюще похлопал служанку по спине. Сквозь слезы она улыбнулась и вновь посмотрела вперед. Каждый собравшийся здесь ждал, когда Лисандр наконец вернется и скажет окончательный диагноз. Лекаря вновь пришлось позвать, потому что потеря сознания была лишь одним из недомоганий. До кожи Демона даже нельзя было дотронуться: то температура тела мужчины резко повышалась, то он внезапно холодел, как труп. Такое состояние совсем не нравилось Ирей, поэтому посреди ночи она вновь позвала за лекарем.
— Разошлись! — велел молодой человек, проталкиваясь с набором каких-то лекарств и трав в руках. — Нечего тут стоять! Пошли спать. С Его Величеством все будет хорошо. Разошлись!
Протиснувшись в маленький проход, чтобы любопытные носы ничего не смогли увидеть, Лисандр вошел в комнату господина и плотно захлопнул дверь за собой. Толпа прислуги потихоньку стала расходиться, прекрасно понимая, что ничем помочь не сможет, а будет только мешаться; кое-кто все-таки остался на тот случай, если срочно придется что-то нести. Анри тоже ушла, пожелав Артуру сладких снов, сам же юноша остался стоять в коридоре. Спать больше не хотелось, мозг отчаянно переваривал одну-единственную новость: Демон на грани смерти. С одной стороны это хорошо, так как после его смерти Артур автоматически возвращается домой, но с другой — что-то внутри Артура отчаянно боролось и желало выздоровления мужчины. Юноша никак не мог объяснить причину такого проявления чувств: то ли он сходит с ума и вдруг ему становится жалко мужчину, то ли после всего произошедшего он способен на жалость и простое человеческое сострадание. Это не любовь или её зачатки. Это простое сочувствие и сопереживание. Человечность? Артур не знал, да и не хотел этого знать, так что, выбросив все странные мысли из головы, он вновь отправился к себе в комнату и лег на кровать, но заснуть так и не смог, думая лишь о самочувствии Демона. Ближе к трем ночи в коридоре опять послышался шум. Приоткрыв дверь и выглянув наружу, человек увидел разговаривающих Ирей и Лисандра. Тот говорил, что с господином все хорошо, что ничего страшного не произойдет, все уже позади. Однако он сильно удивлен, что у Демона аллергия на кориандр. Раньше его тоже добавляли в пищу, но впервые оно так странно подействовало. Хотя, возможно, это просто такое странное сочетание продуктов. Понимая, что это неинтересно, он вновь лег на кровать, но уснуть так и не смог. Кое-что не давало ему покоя.
Артур и сам не понимал, зачем, собственно, вышел из комнаты. Он даже готов был поклясться, что ноги сами привели его к двери Демона, но факт оставался фактом, а юноша уже держался за ручку и опустил её вниз. Ему просто необходимо было хоть одним глазком взглянуть на Его Величество.
Внутри было темно, как и в любой другой комнате поздно ночью, когда уже все обитатели спят. И все же бледный силуэт на кровати был отчетливо виден. Артур даже был готов поклясться, что видит все до мельчайших деталей. Как дрожат ресницы, как капелька пота медленно скатывается по виску, как вздымается и опускается грудь при каждом вдохе и выдохе, чуть приоткрытые сухие губы, испачканные лекарством — Артур видел все. И какая-то странная тоска вдруг посетила его. Только она могла понять его в эту минуту, только она могла дать ему совет, как поступить дальше, она была его соратником, его другом. Это хоть немного, но утешало юношу. Ему было спокойней от одной мысли о том, что теперь с Демоном будет все в порядке. Облизав пересохшие губы, Артур также тихо закрыл дверь, немного задержавшись у комнаты. Он ни о чем не думал, ничего, кроме грусти и тоски, не чувствовал. Услышав тихие шаркающие шаги, юноша напрягся и резко повернулся, но это оказался всего лишь новый лекарь. Молодой мужчина вопросительно осмотрел Артура, но ничего не сказал, лишь кругом обошел и, стоя у входа в комнату, немного сжал плечо человека.
— Знаете, юноша, не бродите поздно ночью по замку. Да и господину нужен покой.
— Я только... Посмотреть хотел на него, — смущенно ответил Артур, удивляясь своим словам.
— Ему уже лучше, — улыбаясь, ответил Лисандр. Он что-то хотел еще добавить, но промолчал, посчитав, что для этого еще не время.
— А что случилось?
— Не знаю. В пище был только кориандр, но он вряд ли мог так навредить. Хотя... Это еще стоит проверить, — Лисандр рассмеялся, похлопав человека по плечу. — И идите отдыхайте, молодой человек.
Артур послушно кивнул и хотел уже уходить, как протяжный стон за дверью напугал и его, и лекаря.
— Да что же это!.. — запаниковал молодой человек и вбежал к господину. Того, чего так опасался мужчина, не оказалось. Демон проснулся и, сидя на постели, разминал ноющие мышцы. Длинные черные волосы спутались и некрасивыми сосульками спадали по спине. Несколько розовых длинных шрамов параллельными линиями полосовали крепкую широкую спину. Вверх от копчика поднимались плавные черные, немного размытые линии, доходя почти до лопаток, а пятиконечной звезды и печати больше не было, вместо нее был только ожог правильной круглой формы.