— Артура, — холодно призналась она, из-под полуопущенных ресниц наблюдая за реакцией сына.
— Ясно, — вновь ответил мужчина, почесав подбородок. — Странно, что его я даже и не помню.
С этими словами он дал распоряжение служанке вымыть в комнате все дочиста и прибрать, а сам удалился, следуя за Ирей. Им нужно было поговорить.
Катрин сладко потянулась, ощущая приятную боль во всем теле. Рукой она провела по второй половине кровати, но там никого не оказалось, а постель была холодная.
— Что? — удивилась девушка, тут же сев и осмотрев комнату, но никого, кроме нее, здесь не было и даже вещей Демона.
Она раздраженно откинулась на подушки, широко раскинула руки и посмотрела на потолок. Ее немного огорчило, что после всего, что произошло у них вчера ночью, Демон посмел уйти. Ну, ничего, впереди у них сотни лет, и они вдоволь напросыпаются вместе.
В дверь постучали, и девушка разрешила войти. На пороге стояла милая служанка Анри, которая так нравилась ей: она всегда молчала и никогда не задавала лишних вопросов.
— Мне велено было вас разбудить и помочь собраться. Случилось кое-что очень неприятное, и госпожа Ирей требует вас к себе.
— Ну ладно, — только и осталось сказать Катрин. Ее немного смутила такая спешка, тем более раз экстренное происшествие, но делать было нечего. Анри обтерла госпожу и помогла ей одеться в новое платье, чуть поколдовала над волосами и улыбнулась, когда все было готово.
— И все же, что произошло? — любопытство взяло верх над Катрин, и она уже не могла себя сдерживать.
Служанка лишь пожала плечами, дав понять, что она ничего не видела и ничего не слышала. Обиженная девушка выскочила из комнаты и отправилась к Ирей, оставив Анри приводить комнату в порядок. Та поджала губы, увидев пару капель крови на простынях, стянула их, как и все постельное белье. Слугам не положено оскорблять хозяев, но девушке так хотелось пройтись пару раз по этой симпатичной мордашке и повыдергивать ей волосы. Подбирая одежду с пола, она вновь сильно разозлилась, ведь платья придется выбросить, рваное оно было ни к чему. Да тут еще и одежда господина. Ее хотя бы можно почистить и привести в порядок, но одеяния Катрин были безвозвратно испорчены. Собрав грязное белье в кучу, она заметила на полу бумажку. Хорошо, что увидела ее сейчас же, иначе бы отчитали за бардак так, что она бы месяц не смогла сидеть.
Личные слуги господ всегда знали больше всех. И всегда умалчивали о самом интересном, так что Анри решила всего лишь взглянуть на записи, а потом уничтожить без следа, но то, что она там увидела, повергло ее в полный ужас.
Артур с трудом открыл налитые свинцом глаза, но ему тут же велели еще поспать или хотя бы не шевелиться. Благодаря новому лекарю рана на шее почти затянулась, но всё равно иногда кровоточила. Все могло закончиться печально, если бы друзья пришли хоть на минуту позже.
Спать больше не хотелось, от долгого лежания болела голова, порез на шее тянул и щипал, но повреждения на теле не могли сравниться с болью в груди. Влажные дорожки слез на висках не высыхали, они сами непроизвольно текли, но Артур не помнил, почему так плохо. И вообще, что произошло и где он находится. Это была не его комната, а какая-то маленькая коморка с кроватью и обычным табуретом, мокрым от воды. Тут было довольно тепло и сухо, но мысль, что все это похоже на тюрьму, не покидала его разум.
В комнату вошла Анри и тут же обняла его. Она пахла лекарством и травами, такая теплая и мягкая, но больше не пробуждала в нем желания.
— Ты проснулся, — радостно воскликнула она, поставив на табурет таз с теплой водой.
— Ну да, — прохрипел Артур, не узнавая своего голоса.
— Тебе лучше пока не разговаривать. Рана только затянулась, но все равно есть риск, что вновь раскроется.
Анри намочила ткань и приложила к повязке. Отмокшую ее было легче снять с шеи, не содрав запекшуюся кровь. На место грязным бинтам пришел новый и чистый, покрытый болотной мазью, но Артур не стал возмущаться, пусть что хотят, то и делают. Девушка закончила и собралась уходить, но юноша остановил ее, схватив за запястье и потянув к себе.
— Что-то еще нужно?
— Свадьба была? — с горечью спросил Артур и закашлял, отхаркивая кровь.
— Я же сказала, что тебе нельзя разговаривать! — заволновалась Анри и принялась смывать слюну и кровь с подбородка и губ.
— Ее не было, — после секундного молчания ответила девушка. — Все так всполошились из-за нападения, что решили повременить.
— Когда? — Артуру оставалось только задавать простые короткие вопросы, которые не требовали особых усилий.
— Завтра. Ее отложили на несколько дней, — и, предвосхищая дальнейшие вопросы, добавила:
— Ты пробыл без сознания трое суток.
И потом она вышла, оставив Артура наедине с собой и терзавшими его расспросами. Ему слишком многое необходимо было знать.
Спустя, как показалось юноше, столетие, к нему пришли друзья, захватив с собой еду, один вид которой пробудил в нем волчий аппетит. Все было перемолено в пюре, чтобы было легче есть, но от этого она не потеряла своих вкусовых качеств. Артур съел немного, чуть поковырявшись в тарелке: есть было больно, но пообещал, что обязательно доест чуть позже. Кай и Лео тоже ничего толком не рассказали, потому что сами не знали, но ответили, что убийцу первым делом искали в гареме и никого не нашли. Артур расстроился и устало прикрыл глаза, которые опять болели. Он знал, что Анри придет к нему снова менять повязку, и тогда он все узнает.
Проснулся юноша от прикосновения мужских ледяных рук ко лбу. Он тут же узнал его — это был лекарь, ходивший в комнату к Демону, когда тот отравился. Лисандр улыбнулся, влил в рот горьковато-сладкую жидкость и вновь погладил по голове, убирая с лица влажные пряди. Он ничего не говорил, только продолжал улыбаться, прикосновениями даря покой и умиротворение. Мужчина что-то прошептал Анри, отдал ей еще одну порцию лекарства и ушел.
— Лисандр сказал, что тебе уже намного лучше. Завтра уже будешь как огурчик, — она присела на край кровати и ободрительно сжала ладонь юноши, переплетая пальцы.
— Расскажи мне все, — тихо попросил Артур, не убирая руки, прикрывая глаза и приготовившись слушать.
— Рассказывать особо нечего. Я услышала шум в твоей комнате, когда убиралась в соседней, и пришла посмотреть, а ты там все крушил и ломал, что я даже испугалась к тебе подходить. Закончив уборку я пошла к Каю и Лео, попросила их с тобой поговорить, и опять в твоей комнате шум. Я испугалась, особенно когда ты кричал о помощи. А потом все так резко стихло. Мы вовремя нашли тебя. Ты потерял не так много крови, и тебя можно было еще спасти. Мы хотели узнать у тебя, кто же убийца, но так и не успели. Но остался клочок его ткани. Маркуса тут же выпустили из тюрьмы и пустили по следу, ведь нюх у него лучше, чем у любой собаки. Ты же знаешь, как слухи тут быстро распространяются, так что вскоре сбежались и даже сами хозяева. Точнее, только Ирей. Она велела убрать комнату, да так, чтоб и кровинки не осталось, иначе Совет во время свадьбы учует, а труп велела сжечь, чтоб не осталось улик. Естественно, нам это было на руку. Пусть все думают, что ты мертв, чтоб избежать проблем, а мы тебя спрячем и выходим.
— И все?
— Нет, но остальное не так важно. Было решено перенести свадьбу на неопределенный срок, пока все не уляжется, я же тебе говорила. И еще... — Анри замолчала, потянувшись к карману юбки. — Вот, — она протянула ему сложенную в несколько раз бумажку, и Артур удивленно уставился на нее, не понимая, что от него этим хотят.
— Зачем?
— Просто почитай и сам все поймешь.
Артур развернул послание и немигающим взглядом посмотрел на красивый и ровный почерк. Это было приворотное зелье. Юноша читал о таких, но думал, что это всего лишь глупые сказки. А оказалось, что нет. Теперь все более-менее улеглось у него в голове, и он все понял. Отравление Демона было тоже не случайным, ведь ему тогда, получается, подлили любовный напиток. Судя по заклинанию, должно пройти ровно семь дней, после которых привороженный навсегда забудет свою старую любовь и никогда не разлюбит новую.
— Мы опоздали... — отчаянно выдохнул Артур, откидываясь на постель и сминая в кулаке рецепт зелья. Все было кончено. Только прочитав записи, он лишь на секунду поверил, что еще можно все исправить, что можно вернуть Демона, но он не успел: неделя уже давно прошла.