Она сделала короткую паузу, пройдясь взглядом по журналистам. После чего продолжила:
— Чен Групп — входит в первую сотню компаний Кореи. Сегодня нас пытаются очернить, использовав закон как оружие. Людей наверху пугает сам факт того, что во главе одного из чеболей оказался честный человек. Они не привыкли иметь с такими дело и им страшно.
Лидер полицейских, за которым я внимательно наблюдал, хмуро смотрел на девушку, часто опуская взгляд на экран своего телефона. Но прервать её или вмешаться иным образом, не рисковал.
Чжи взглянула на группу стражей порядка, которые застыли островком мундиров посреди разномастно одетых журналистов, число которых постепенно росло — в зал прибывали всё новые работники прессы.
— Хочу сказать вам и тем, кто стоит за этим заговором: я не сломаюсь. Я не позволю разрушить компанию, которая на протяжении долгих лет строилась усилиями многих людей.
На миг остановившись, добавила:
— Сегодняшний день должен был стать радостным. Мы с моим будущим мужем нашли дом, куда собирались переехать. Искали место для начала совместной жизни, но вы испортили этот момент. Хочу сказать тем, кто отдаёт вам приказы, дёргает за ниточки и передаёт грязные деньги в конвертах, протягивая их своими потными трясущимися руками — такого я не прощу! НИКОГДА! Я приду за каждым из вас! Выволоку под свет и заставлю ответить за все преступления!
Журналисты заметно оживились — снова засверкали вспышки камер и на разные голоса зазвучали вопросы. На мой же телефон пришло сообщение от охранника, которого я оставил на первом этаже отеля, приказав наблюдать за ситуацией.
«Около здания остановились несколько микроавтобусов, сонбэним. Не меньше тридцати полицейских в форме, возможно больше.»
Хмыкнув, я переключился на чат лидеров команд. Убедившись, что всё готово к финальному этапу, вернулся к краю сцены, забрав микрофон у Бён Хо. Мельком глянул на старшего полицейского, который заметно приободрился и шёпотом отдавал приказы своим подчинённым. Похоже кто-то наверху решил не считаться с репутационными потерями и прислал подкрепление, чтобы обеспечить численный перевес. Потому как, даже с учётом тазеров, полтора десятка полицейских вряд-ли смогли бы быстро сломить сопротивление двадцати крепких мужчин. Не говоря о том, что можно было случайно зацепить кого-то из журналистов, которые подступили вплотную к нашей охране.
— Благодарю вас за поддержку, — сказал я, смотря на быстро замолкающих журналистов. — Перед тем как мы продолжим, хочу предложить посмотреть прямую трансляцию из Бельгии. Уверен, для вас это будет чрезвычайно интересно.
Повернувшись, я махнул рукой, подавая знак специалисту. Через секунду огромный экран, расположенный за нашими спинами включился, и там появилась картинка с блогером. Тем самым, что нашёлся при помощи общественника, с которым меня свёл Лаваньен. Мужчина стоял на улице, около здания и смотрел в камеру, которую должен был установить его помощник. Поинтересовался у того на фламандском, есть ли соединение, после чего перешёл на английский, обращаясь к присутствующим:
— Меня зовут Матьё Ван Ройен и я занимаюсь гражданскими расследованиями, связанными со сферой фармацевтики. Организация, которая стала инициатором обращения в полицию по поводу продукции Чен Групп уже давно в моём поле зрения. Но доказательства я получил только сегодня. Хотите немного статистики? — Он невесело усмехнулся, демонстративно вытащив из кармана лист бумаги. — За последние пять лет она участвовала в ста двадцати четырёх судебных процессах. Все они касались лекарственных препаратов или добавок к пище, которые выпускались за пределами Европейского Союза.
На секунду он замолчал, смотря в камеру. Потом продолжил:
— Двадцать девять подобных исков сопровождались возбуждением криминальных расследований, где полиция действовала с завидной скоростью и чёткостью. При этом все иски проходили через один и тот же суд — под председательством судьи Ролана де Брюи. А в расследованиях принимали участие одни и те же фламандские офицеры, которые курировали каждое из этих дел: Жан-Марк Дюваль и Оливье Ванденбрук.
Зал замер в тишине. Несколько журналистов по старой привычке делали записи, остальные молча ждали продолжения. А вот старший полицейский скривился так, как будто обнаружив опустошённый резервный счёт на Каймановых островах.
Ван Ройен же продолжил спокойно излагать, рассказывая про конкретные дела, которые, по его мнению, были самыми значимыми. Описывал детали процессов, их последствия для компаний-производителей, некоторые из которых были вынуждены прибегнуть к тактике заключения соглашения с «жертвами» и выплаты им крупных компенсаций, а другие покинули рынок.