Га Рам Хур кивнул, следя за моей реакцией.
— Да. Список участников эксперимента был найден среди руин базы, после пожара. Солдаты бельгийской армии обнаружили его, разбирая пепелище, и вместе с другими бумагами отправили в архивы Бельгии. Именно оттуда мой прошлый союзник получил эти данные.
Я снова замолчал, погружаясь в фокус и анализируя. Раз подопытные и как минимум, часть медицинского персонала выжили, значит они покинули сгоревшую базу вместе с отрядом наёмников. Выходит те обеспечивали их безопасность и охраняли. Тогда как соединение регулярной армии, напротив, пыталось уничтожить этот место. Правда, была и странность — будь решение принято на самом верху, военные бы закончили дело. И не стали передавать никаких данных в архивы. Так что, как знать — в теории конфликт мог возникнуть из-за чего угодно. Например из-за женщины или неразделённой добычи. Кривой взгляд, начавшийся спор, сделанный в состоянии ярости выстрел. Этого достаточно, чтобы люди в разной форме начали радостно убивать друг друга, не заботясь разобраться в ситуации.
Впрочем, с чего я взял, что корейский генерал получил полный пакет данных? Вернее, откуда мне знать, насколько верны документы, которые отыскали в архивах его люди?
Отвлёкшись от размышлений, я устремил взгляд на Га Рам Хура.
— Кто стоял за этим экспериментом?
Тот развёл руками.
— Точно этого никто не знает. Но, судя по документам, в эксперименте участвовали несколько врачей, чьи имена упоминаются в архивных записях. Как я уже сказал, один из них после событий в Конго перебрался во Францию и открыл частную медицинскую практику в Орлеане. Однако что конкретно они делали в бельгийской колонии — остаётся загадкой.
Я вздохнул, задумчиво рассматривая мужчину. Мысль о том, что кто-то развернул полноценный медицинский эксперимент в конце девятнадцатого века, всё ещё изрядно отдавала безумием. Тем не менее, собеседник был полностью уверен в том, о чём говорил. Мимика указывала, что сам он считает данные достоверными и ни капли в них не сомневается.
Откинувшийся в своём кресле Га Рам Хур протянул руку к бокалу виски и сделал глоток. После чего заговорил вновь.
— Могу сказать одно. Проект реализовывался в обстановке полной секретности. О нём почти нет упоминаний ни в одном из архивов. Во время поисков, люди генерала забрались во все архивы Бельгии. Не обнаружив там ровным счётом ничего. Если не считать тех бумаг, которые солдаты нашли на пепелище базы, официальные упоминания отсутствуют.
Я тихо хмыкнул.
— Как он вообще узнал о существовании подобного проекта?
Вопрос был логичен и должен был оказаться первым. Потому как с учётом ситуации, просматривалось не так много вариаций при которых некто мог услышать о существовании бумаг, зарытых в архивные недра небольшой европейской страны.
Политик пожал плечами.
— Он загорелся той теорией, о которой услышал и приказал провести полный анализ биографий трёх человек, которые там рассматривались, плюс точно так же пройтись и по твоей жизни. А бельгийский королевский архив не так давно вывесил на своем сайте полный список иностранцев, которые упоминаются в его документах. Чтобы облегчить поиск тем, кто пытается разузнать что-то о своих предках.
Га Рам Хур улыбнулся.
— Представляешь, как он удивился, обнаружив там сразу три совпадающие фамилии?
Я чуть приподнял брови.
— Всего три?
Он чуть наклонил голову.
— Женщина, чьим правнуком стал Роберт Уокер, тогда носила совсем иную фамилию. Но в итоге связь между ними тоже подтвердилась.
На лице собеседника сияла довольная улыбка. Я же задал следующий и вполне очевидный вопрос.
— Что ты предлагаешь?
Га Рам Хур сразу же поднял руку, одновременно отрицательно качнув головой:
— Абсолютно ничего, Мин Джин Хо. Наоборот, я хочу как можно скорее избавиться от этих загадок. Меня интересует реальная жизнь, а не шпионские игры с архивами и тайными орденами. Всё, чего я желаю — получить обещанное мне и покончить с этими археологическими раскопками.
Чуть помедлив, добавил,
— В качестве бонуса, я дам тебе имя человека, который занимался поисками этих данных по просьбе генерала. Он оказался весьма эффективен. Правда, как ты уже понял, слишком любил деньги.
Намёк на продажность специалиста считывался легко. Да и мотивация самого политика была вполне понятна. С одной стороны он прекрасно понимал, что объявившийся во Франции доктор, означал одну простую вещь — как минимум, часть медиков благополучно покинула Африку. Как и подопытные. Что намекало на низкий интерес к ним со стороны властей, а как следствие и невысокую ценность. В противном случае, их бы всех убили либо в Бельгийском Конго, либо по возвращению в Европу.