— Сколько точно будет охраны?
— Неизвестно, каждый раз по-разному. Но большая часть останется снаружи, внутрь вместе с Войчиком зайдет максимум пятеро, больше он никогда не берет с собой.
— Чего мне ожидать от Войчика, какие у него возможности? Он же тоже принимает свой препарат?
— Неизвестно, может принимает, а может и нет. Никто ни разу не видел, чтобы он колол себе его, внешне же определить сложно — он носит свободную одежду с длинными рукавами, скрывая почти все тело.
— А что с его возможностями?
— Тоже неизвестно. В случае возникновения проблем его охрана все решала, он себя никак не проявлял. На что он способен мы не знаем, свои возможности он не перед кем не демонстрировал.
— Но вы же говорили, что он может вас контролировать? Значит он тоже принимает свой препарат.
— Это не совсем то, в нас будто заложено подчинение и сопротивляться ему очень трудно. Как именно это происходит никому неизвестно, кроме самого Войчика. Про препарат мы знаем только то что можем обнаружить или выяснить сами, а это не многое — в основном влияние на тело, что происходит с мозгом и тому подобное более сложное мы практически никак не можем изучить самостоятельно. Может ли он сам на нас как-то влиять неизвестно, он весьма скрытный человек.
— И еще один вопрос. Как я узнаю его?
— Не перепутаешь, он будет один там чем-то заниматься. Охрана обычно остается у входа изнутри.
— И все же? — продолжаю настаивать на своем.
На мгновение задумавшись, мужик достал из кармана телефон и шустро потыкав в его экран пальцем, развернул ко мне.
— Войчик стоит в центре. — произнес он.
На телефоне была открыта фотография, на которой было трое человек: двое в военной форме, а один в обычном спортивном костюме, как раз тот что по центру. Внимательно рассматриваю его, старясь запомнить любые мелочи. В целом неприметный мужчина лет сорока-пятидесяти, не больше. Довольно высокий, крепко сложенный, на фотографии гладко выбрит и коротко стрижен. Ничего особо приметного в нем нет, такого встретишь в толпе и сразу же забудешь. В целом запомнил как он выглядит, перепутать не должен.
— В какое время он прибудет на место?
— До полудня должен.
— А можно мне какой-то план здания, где мне искать этого вашего ученого?
— Нет. Тебе это не поможет, он может оказаться где угодно в пределах лаборатории. — ответил мужик, с таким видом, словно я его уже задолбал. Но ведь это надо даже не мне, а им!
— Тогда вопросов больше нет. — говорю ему, поняв, что видимо больше ничего важного узнать от мужика не получится.
— Расходимся.
Покидаю дом. Выйдя на улицу, достаю свой планшет с картой и делаю в нем нужные пометки. И так, у меня есть еще довольно много времени, которое неплохо было бы потратить на что-то нужное. Продолжить допросы местных? Нет, не стоит, уже достаточно засветился и насторожил всех. Да и вряд ли от обычных жителей узнаю что-то важное, нужен более информированный источник, то есть кто-то из местных военных или даже ученых, помощников Войчика, а такие по идее должны быть, не делает же он все самостоятельно. Но это точно насторожит всех. Тогда чем заняться?
Пожалуй, понаблюдаю-ка я за лабораторией, где завтра будет все происходить и внимательно изучу прилегающую к ней территорию, здание где должен быть потайной ход, на случай если придется срочно отходить. Проверяю в очередной раз окружающее пространство ментально, заодно следя за моими недавними собеседниками.
Трое людей с которыми встречался дружно идут в одну сторону, отдаляясь от меня. Никакой спешки незаметно, эмоции спокойные. Разительные отличия от Вацлава. Наверно мои догадки на его счет верны — из-за эмоций, становящихся яркими, у него было катастрофически мало времени.
Никого подозрительно так и не заметив, иду в нужном направлении. Завтра у меня будет насыщенный день, и почему-то мне кажется, что-нибудь точно пойдет не по плану. А разве может быть иначе? У меня даже когда все распланировано может пойти наперекосяк, а про завтра даже и говорить не стоит, там столько неизвестных факторов…
Будет смешно, если это все в итоге окажется одной большой ловушкой. Вот только вопрос — для чего такие сложности, пока остается открытым и сильно уменьшает вероятность такого варианта событий. Разве что это чья-то интрига, игра с непонятной для меня целью. Что ж, завтра я узнаю так это или нет.
Если все пройдет, как и должно — значит все происходящее правда, если же посыплются проблемы одна за другой, то тогда станет понятно, что тут точно что-то нечисто. И в таком случае перейду к силовому варианту решения вопросов, любыми способами добывая нужную мне информацию — играть в чьи-то игры у меня нет никакого желания, да еще и в роли пешки.