Она была рядом с Завесой в Талишике, но у нее не было магии, поэтому она не могла ни почувствовать, ни увидеть ее. Ей приходилось полагаться на координаты, чтобы найти ее, но даже при этом ей приходилось ходить взад-вперед по линии долготы. Но я прекрасно ее чувствовала. Было трудно понять размеры Завесы. Это не штора, разделяющая нас. Это трещина в нашем мире, простирающаяся вверх и в стороны до бесконечности. Она переливалась и ее было видно до самой атмосферы, настолько далеко, что она скрывалась за горизонтом. Она была огромной и мощной, и удерживала потоки магии и Паранормальных с той стороны.
Готовясь к выполнению своей работы, Лора вытащила аккумулятор. Она держала его в одной руке, вставляя картридж с вирусом в устройство, похожее на огнетушитель.
— Лора.
Она замерла, обернулась и нацелила свое биологическое оружие. Я не думала, что оно может мне причинить вред, ни один человек до сих пор еще не заболел, но я все же подняла руки.
До этого момента мне претило это делать. Потому что я не хотела чувствовать себя преступницей.
Она сердито поджала губы.
— У меня нет на тебя времени. Мне нужно работать.
Краем глаза я заметила движение.
— Твоя работа окончена. Ты окружена, и мы заберем аккумулятор, вирус и оружие.
— Ничего я вам не отдам. У меня есть работа, которую нужно выполнить. Которую нужно завершить.
Она обернулась к Завесе, подняв аккумулятор.
— А я упоминала, что отряд Сдерживающих уже в пути? Теперь передай их нам, это облегчит твою дальнейшую судьбу.
— Черт, — я услышала голос Гуннара позади. — Мисс Блэквелл, я не хочу стрелять в вас, но выстрелю. Если выбирать между Завесой и вами, я выберу убрать вас.
Она на мгновение замерла, а затем посмотрела через плечо.
— Почему вы такие иррациональные? Это наука. Кульминация многолетних исследований.
— И вы собираетесь уничтожить цивилизацию, которая создавалась тысячелетиями.
Она повернулась, поперхнувшись воздухом, когда Малахи приземлился перед ней с распахнутыми крыльями и яростью, расплескавшейся золотом в глазах.
Она запнулась, делая шаг назад, и Гэвин тут же схватил ее. Он удерживал ее за руки, когда Малахи шагнул вперед, не удосуживаясь спрятать крылья, и забрал у нее аккумулятор.
— Ты — позор для своих людей и своей дочери.
— Дарби, — позвал Гуннар, и она выбежала вперед, держа свой кулер открытым, и подставила его Лиаму, когда тот вытащил емкость из пистолета и аккуратно положил внутрь.
— Есть, — произнесла Дарби и вернула крышку на место. — Емкость с вирусом в контейнере.
— Это моя работа, — яростно сказала моя мать, из-за всех сил пытаясь вырваться из захвата Гэвина. — Это работа всей моей жизни.
— Достаточно будет сказать, — произнес Лиам, — вам следовало бы сфокусироваться на чем-нибудь менее неприятном.
— И кстати о фокусах, — сказал Гуннар, надевая на нее наручники, — где Каваль?
— Понятия не имею, о чем вы говорите.
— Имеешь, — произнес Гуннар. — И с твоей стороны было очень глупо не привлекать его сегодня к себе на помощь. Вместе вы вполне могли исполнить свою затею с геноцидом. Но ты этого не сделала. Мы сделали тебя. — Он указал на Малахи. — Пара сделали тебя, — затем на меня. — И дочь, которую ты бросила, сделала тебя. Но у тебя еще будет куча времени, чтобы подумать над тем, как они тебя обошли, когда будешь в тюрьме.
Слова, которые извергались из ее рта, были заглушены шумом, наполнившим воздух: рёв сирены, патрульных машин и бронетранспортеров Сдерживающих, которые мчались к дамбе.
— А вот и кавалерия подоспела, — сказал Гэвин, стараясь перекричать шум. Он вытащил рацию из-за пояса. — Преступник и оборудование взяты, — произнес он.
— Каваль, — пробормотала я, наблюдая как из дула вырвалась искра и полетела в нашу сторону.
— Ложись! — крикнул Гуннар, толкнув меня и Лиама на землю, затем схватил Лору Блэквелл и тоже потянул ее вниз.
Они упали на землю вместе, выстрел пролетел над их головами всего в нескольких сантиметрах. Но не остановился. Продолжив движение, направляясь к объекту прямо позади них, к огромной, невидимой цели.
Пока мы с ужасом на это смотрели, выстрел попал прямо в нее, и обычно невидимая Завеса замерцала и зарябилась, как усыпанная галькой вода, задрожала, как видео со сломанной камеры.
— Срань господня, — проговорил Гуннар, а мы все затаили дыхание.
Поначалу рубец был маленьким, таким маленьким, что был почти невидим, как пылинка, которая попала мне в глаза, и которая исчезнет, когда я моргну.