Во-первых, военно-морские вооружения не являлись приоритетными ни для СССР, ни для Германии. Обе страны были, в первую очередь, континентальными державами, в связи с чем их военные планы, как наступательные, так и оборонительные, строились с явной опорой на сухопутные и военно-воздушные силы. Во-вторых, военно-морские вооружения – вещь чрезвычайно дорогая, а лишних денег ни у СССР, ни у Германии не было. Гонка военно-морских вооружений была им не под силу. В-третьих, скрыть сотрудничество в области военно-морских вооружений в силу очевидных причин сложно. Корабли ведь большие, да и военно-морские базы всегда на виду. Наконец, в-четвертых, СССР и Германии, говоря откровенно, нечего было предложить друг другу. У СССР было несколько модернизированных кораблей дореволюционных проектов, и только перед самой войной появилась горстка новых легких крейсеров, построенных при техническом содействии итальянской фирмы «Ансальдо». Германия поначалу не имела и этого: после поражения в Первой мировой войне корабли ее «Флота открытого моря» были интернированы в главной базе британского флота в Скапа-Флоу, где были впоследствии затоплены своими экипажами.
ПРЕКРАСНЫЕ ЖЕРТВЫ ЛИМИТА
Ограничения, наложенные на Германию Версальским договором, позволяли ей строить боевые корабли водоизмещением не выше 10 тысяч тонн и причем только на замену оставшимся у нее древним броненосцам начала ХХ века. В 1919 году, когда подписывали Версальский договор, такое водоизмещение имели тяжелые крейсера с 8-дюймовой артиллерией. Три года спустя Вашингтонская конференция по ограничению морских вооружений именно эти параметры узаконила. Однако Германия в конференции не участвовала и от согласованных на ней ограничений калибра артиллерии была свободна.
Будучи реалистами, немцы понимали, что, даже избавившись от ограничений Версальского договора, еще долго не смогут бросить вызов великим морским державам в полномасштабном сражении линкоров. Главным аргументом Германии на море должны были отныне стать крейсерские операции на торговых путях предполагаемого противника. В связи с этим немецким конструкторам была поставлена амбициозная задача: не выходя за рамки лимита в 10 тысяч тонн, создать корабль нового типа, по своей огневой мощи приближавшийся к линейным крейсерам водоизмещением около 30 тысяч тонн, обладавший высокой скоростью и автономностью плавания.
Идея крейсерской войны как средства противодействия великой морской державе была не нова. Во второй половине XIX века ее успешно реализовала Россия. При этом, правда, к созданию специальных кораблей для крейсерской войны Россия приступила с опозданием и, введя в строй отличные океанские крейсера, так и не успела использовать их по назначению.
Немцы этой ошибки не повторили. Они всегда строили хорошие боевые корабли, сбалансированные, надежные и долговечные, но на этот раз, казалось, превзошли себя, разработав в конце 20-х годов революционный проект «бронированного корабля А» класса «Дойчланд». Проект предусматривал широкое применение новых технологий и материалов, содержал массу смелых технических решений.
Всюду, где только возможно, корабельную сталь заменили на легкие сплавы, а клёпку корпуса на сварку. Надежность броневого пояса обеспечили не столько толщиной брони, сколько наклоном броневых плит на 13 градусов. Главный калибр артиллерии был представлен шестью новейшими 11-дюймовыми орудиями в двух башнях. Длина их ствола достигала 52 калибров (14,5 метров), что обеспечивало дальность стрельбы, почти не уступавшую 15-дюймовым орудиям британских линкоров. Новый немецкий корабль был снабжен успокоителями качки, что было тогда большой редкостью. На всех кораблях были установлены радиолокаторы (слова «радар» тогда еще не было), поначалу довольно примитивные. Уже в процессе эксплуатации корабли получили радиолокаторы, не уступавшие британским.
И, главное, в качестве силовой установки корабля вместо стандартных паровых турбин использовали восемь новейших дизельных двигателей немецкой фирмы «Ман» суммарной мощностью в 56,8 тысяч л.с., позволявших развивать скорость свыше 28 узлов при совершенно феноменальной дальности плавания в 20 тысяч морских миль (36 тысяч километров, чуть меньше длины экватора) экономическим ходом 18 узлов. (Уместно заметить, что дальность плавания тяжелых кораблей того времени редко превышала 8 тысяч морских миль при скорости экономического хода в 10 - 15 узлов). Дизельная силовая установка обеспечивала кораблю ход сразу после запуска, быстрый набор скорости и отсутствие густого демаскирующего дыма из труб.