Я знала это и раньше. Не знаю, почему лишь теперь это стало казаться мне реальным. Я молча сидела, крепко обняв себя за плечи. Нейт тоже сел, поставив кофе передо мной и Софи. Мой начал постепенно остывать. Игра по телевизору сменилась мыльной оперой, а затем вечерними новостями.
Наконец, Нейт взглянул на часы.
— Думаю, нам пора собираться, — сказал он.
Мы с Софи отправились в ванную, где она закрутила мои волосы в тугой пучок.
— У вас такие красивые волосы, — сказала она, закалывая их по бокам.
«Нет, мне очень нравится: они такие мягкие». Я смотрела на себя в зеркало, и у меня в ушах звучал голос Алекса. Я словно почувствовала, как его рука гладит мои волосы, упавшие ему на грудь. Я не могла произнести ни слова.
Когда Софи закончила, моя голова казалась стянутой, и мне было не по себе. Мы вернулись в гостиную, и она достала несколько пар черных туфель на танкетке, купленных для меня сегодня утром. Одни туфли подошли.
— Удобно? — спросила Софи, глядя на мои ноги.
— Да, нормально.
— Вам не нужны чулки?
Я покачала головой, почувствовав странное отчуждение, словно все происходило во сне, и я была призраком самой себя. В то же время мое сердце колотилось так сильно, что я всерьез задумалась, почему оно до сих пор не выскочило. Я замечала маленькие странные детали вокруг: картина на стене висела косо, на чашке Софи отпечаталась губная помада, мешковатый серый свитер Нейта продырявился на рукаве.
— Ладно, думаю, мы готовы, — сказал наконец Нейт.
Я взяла сумку.
— Хорошо.
Почему мой голос звучал так спокойно? Софи взяла плащ и перекинула его через руку; он повис сияющими серебристо-голубыми складками.
— Наденете это в вертолете, — сказала женщина. В другую руку она взяла портфель с ангеликой. Выходя из комнаты, Нейт положил руку мне на спину. Мы пошли по коридору. Мои ноги словно принадлежали кому-то другому: они несли меня вперед безо всяких усилий с моей стороны. Закрыв глаза, я на секунду погрузилась в себя и увидела своего ангела. Я почувствовала ее свет, белизну ее сияющих крыльев, любовь, исходящую от нее. Я крепче сжала сумку, пытаясь побороть внезапный приступ грусти. Я едва узнала эту часть себя, а через пару часов для меня все закончится навсегда.
Когда мы сели в машину, на часах было ровно без пятнадцати пять. Всего через час я встану на колени перед вратами. Я дотронулась до свитера, погладив сверкающий камушек, спрятанный у меня на груди под одеждой. «Я люблю тебя, Алекс, — подумала я. — Прости меня. Мне так жаль».
Когда машина тронулась, я не заплакала.
Я чувствовала себя так, словно уже никогда не заплачу.
Глава восемнадцатая
Он выбрался из Сьерра-Невады лишь через несколько часов. На горных дорогах дул сильный ветер, а повороты были узкими и крутыми. Каждая минута казалась Алексу вечностью, кровь стучала у него в висках. Но, несмотря на это, он мрачно сдерживал желание надавить на газ и повернуть на скорости сто восемьдесят километров в час. Ему нужно было добраться к Уиллоу, а не рухнуть с обрыва. Алекс вел машину, крепко держа руль и стараясь ехать аккуратно. Наконец он выбрался на шоссе и с облегчением вдавил педаль газа в пол. Теперь он двигался быстро.
Следующие двадцать часов он ехал по шоссе, дважды останавливаясь на заправках. Мельком взглянув на себя в зеркало в туалете, Алекс с трудом узнал себя: его глаза выглядели темными, тревожными. Но, подойдя к машине, он тут же забыл об этом. Вечер сменился ночью и снова днем, когда Алекс пересек Неваду и Юту, направляясь, наконец, в Колорадо. Он ехал с опережением графика, так что напряжение, сковавшее все его внутренности, немного отступило. Оставалось еще пересечь Скалистые горы, но там все должно было пройти гладко. Он успеет, даже время останется.
Через полчаса в горах у Алекса лопнуло колесо.
Свернув на обочину, он вышел и уставился на левое переднее колесо, не веря своим глазам. Он проверил багажник: место, где должно было лежать запасное колесо, было пусто. Нет, только не это. Он с силой захлопнул багажник. Искушение ехать дальше, не останавливаясь, на одном ободе от колеса было почти непреодолимым. Алекс сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться. Все в порядке. Без паники. Он доберется туда, время еще есть.