— Ну, вы как ребенок, — миролюбиво пожурил майор и показал большим пальцем вверх. — Это же Россия. Здесь одна царица. Прокуратура. И один царь. Руководитель следственного комитета.
— Закон превыше!.. — патетически воскликнул апологет правопорядка, но не окончил.
— Закон! — с ненавистью зарычал «ревностный» блюститель просто хоть какого-то порядка, — пишут не для исполнения, а для пр-р-рименения! А кто не врубился, — майор запнулся и, заглотнув рык, устало добавил: — В общем, кто не спрятался, я не виноват. Да, кстати. Вы действительно сейчас не понадобитесь. Обозналась девчушка.
— Что, уже опознание провели?! — расшумелся неугомонный правозащитник, перехватывая в руках сумку с цитрусовыми.
— Да боже упаси, — утихомирил прилипчивого заступника майор. — Гражданин дал объяснения. Выяснилось, что он не причём. Ну, что вас опять-то не устраивает?
Свиркин недоверчиво покосился на подозрительно доброго полицейского:
— Вот так вот, просто? Взяли и отпустили? Бродягу без паспорта?
— Драгоценейший вы мой, Яков Соломонович, — майор натренированной ручищей бережно сгрёб узкую спину защитника и легонько подтолкнул к выходу, — я, конечно, не супермен, но, по мере сил, стараюсь жить по совести.
Долговязый сержант, ожидавший неподалёку, неосторожно шмыгнул носом.
Майор обернулся и свирепо раздул ноздри:
— Ты ещё здесь, голубь?
Сержант звякнул стальными наручниками и исчез в кабинете дознавателя.
— Адам Викторович, — Свиркин, как брыкливый ослик, упёрся спиной в тяжёлую длань майора и решительно не желал продвигаться дальше по коридору, — распорядитесь передать моему подзащитному мандарины. Парнишка маленький. Саша Погодин. Меня к нему вчера бесплатным защитником назначили…
— Какой Погодин? — нахмурился майор и, вспомнив, официально объявил: — Не положено. Молодой, да ранний. В молчанку надумал играть. Впредь неповадно будет…
— Адам Викторович, — с укором заныл сердобольный адвокат, — ему же шестнадцати нет. Несмышлёныш. Рос один, без отца, а тут два месяца назад мать скончалась. Родственников нет. Опека наша, сами знаете, так занята защитой прав малолеток, что до беспризорных у них уже руки не доходят. Деньги у пацанёнка закончились. Оголодал. Ну, вырвал сумку с едой. Его бы этой самой опеке под присмотр, так ведь нет, сразу в кутузку упекли. Одним росчерком пера.
— Ну, что вы за человек, Яков Соломонович? — смягчился майор. — Возитесь со всякой швалью. Вам-то от этого какой прибыток? Кому сейчас нужны хорошие, честные адвокаты?
— Хорошим, честным людям,… — раззадорился Свиркин.
— Тем что без гроша в кармане, — рубанул правду матку понюхавший пороху мирной жизни майор. — Работать бесплатно… безнравственно.
— Я понимаю, о чём вы, — мелко зачастил Свиркин. — Конечно, многие на нас смотрят, как на посредников… мздоимцев да стяжателей разных. Не буду спорить. Возможно. Как говорится, кое-где у нас порой. А с другой стороны. Посудите сами. Я же эти мандарины…
— Да идите вы, Яков Соломонович, со своими мандаринами! — незло побранился майор. — Распоряжусь.
— Тут у меня ещё шоколадка, — робко заикнулся Свиркин. — Мальчишка совсем.
— Да несите, несите, — окончательно капитулировал майор. — Только из фольги её выньте. Не положено.
— Всенепременно, — твёрдо пообещал Свиркин и благопристойно, без скандалов удалился.
Глава 23. Смелый план
У дома Насти Орловой, окружённого частоколом высоких берёз с голыми, как фонарные столбы, стволами, Медунова встречал неискренне улыбающийся Грумов. За спиной генерала по ранжиру вытянулись шесть бравых парней в синих спортивных костюмах: пузатый, неповоротливый военачальник на фоне рослых крепышей смотрелся как пожилой тренер сборной команды легкоатлетов по многоборью.
— Порадовал ты меня, Евгений Иванович, — Медунов казался в добром расположении духа. — Где она?
— У себя, — отчитался Грумов и с готовностью испросил нового соизволения: — Оставляем или в расход?
— С собой возьмём. Как наживку, — Медунов слегка подцепил Грумова под локоть: — Отойдём.
Грумов насторожился: натянутая улыбочка на мясистом лице старого солдафона в миг угасла, как перегоревшая лампочка. Увлекаемый Медуновым, он обернулся и через плечо выкрикнул:
— Майор! Выводи её! С документами. Вещи не брать.
— Маланин! — заправски скомандовал один из легкоатлетов и поспешил к подъезду Насти Орловой. — За мной!
От группы спортсменов отделился ещё один плечистый участник многоборья с армейской выправкой и, не мешкая, ринулся за старшим.