— Подожди здесь, дорогая, — елейным голоском пропел Антоний, обращаясь к Семёну, и танцующей походкой праздношатающегося туриста в сопровождении миловидной служащей аэропорта подошёл к пожилому мужчине в белом костюме:
— Хэлоу, мистер! Ин вот бизнес?
— А что, Семён Григорьевич стесняется? — осведомился загадочный господин. — Напрасно. У него неплохой вкус.
Антоний оглянулся: кругом царила невообразимая толчея.
— Антон Николаевич, — театрально-умоляющим тоном призвал господин с тростью, — ну посмотрите на меня. Я старый, больной человек. Мне вас не догнать. Уделите моей скромной персоне хотя бы пару минут, а мои молодцы пока скрасят общество вашего… пардон, вашей очаровательной супруги.
— Мы не знакомы, — безучастно заметил Антоний.
— Марк Савельевич Берзин к вашим услугам, — любезно отрекомендовался господин в белом костюме. — Здесь я в качестве официального представителя Ордена Российских Тамплиеров. Думаю, нет нужды объяснять…
«Надо же! — передёрнуло Антония. — Не успели нос высунуть, а кошка уже тут как тут. Серьёзная контора. Ладно бы только деньгами отделаться».
— Не стоит, — сходу перешёл к делу Антоний. — Все ваши капиталы в целости и сохранности…
— Помилуйте, — кротко, но напористо перебил Берзин. — Какие мелочи. Разве дело в них. У вас, если вы не забыли, имелось одно невыполненное обязательство перед Орденом.
«Кажись, пронесло, — перевёл дух Антоний. — Будем жить! Вопрос, сколько?»
— Не отрицаю, — признал Антоний. — Хотите обсудить это при свидетелях?
— Не извольте беспокоиться, Антон Николаевич, — с тёплой доброжелательностью заверил Берзин и слегка приподнял трость, видимо, подавая кому-то знак временно не предпринимать никаких действий.
Полицейские и блондинка тут же смешались с толпой пассажиров и вскоре потерялись из виду.
— Вы оказались правы, — сверх всякого ожидания раскаялся Берзин. — Медунов действительно кинирийский ведун. Наш недосмотр…
«Есть! — тотчас сообразил Антоний. — Теперь ещё разобраться надо, кто из нас напортачил…»
— Такая солидная организация, и такой ляп? — расхрабрился Антоний. — Что-то не верится…
— Так бывает, — с грустью поведал Берзин, — когда приходится выбирать из решений, каждое из которых тебе кажется неверным. И уже волей-неволей думаешь не об истине, а о том… в какую сторону тебе лучше ошибиться, чтобы избежать необратимых последствий.
— Издержки большой системы, — понимающе изрёк Антоний. — А ведь я предупреждал Алексея Константиновича.
— Не будем ворошить старое, — попробовал сменить тему Берзин.
— Почему? — заупрямился Антоний. — Давайте уж сразу расставим все точки над «и». С Медуновым я не договаривался, и триста миллионов не его. А за млешаком пришёл он. Как я должен был поступить? Копеечку взял у одного дяди, а товар другому? У меня не две головы. Поэтому я и рассудил. Деньги ваши. Жизнь моя. Млешник ничей. А Медунову? Ему я ничего не обещал. Так что, я чистый. Забирайте свои гроши и идите куда шли.
— У вас всё? — Берзин был спокоен, как удав.
— Всё.
— Теперь послушайте меня, — почтительно попросил Берзин. — Повторять не буду. Орден признал свой промах и намерен выплатить компенсацию в размере одного миллиона долларов из тех самых трёхсот, которые сейчас находятся на вашем счету. Остальное, конечно же, придётся вернуть.
«Ничего себе выкрутасы! — опешил Антоний, постепенно теряя контроль над чётким ходом мыслей. — Благотворительная акция? Не похоже. В чём подвох?»
— Все формальности по взаимным расчётам может взять на себя здешний банк, — ровным тоном продолжил Берзин.
— Ну… так… пошли… — спотыкающимся голосом предложил Антоний.
— Пойдёмте, — без особого энтузиазма согласился Берзин и, чуть заметно пожав плечами, не двинулся с места.
«Нет, так не бывает, — путаясь в клейкой паутине тревожных предчувствий, размышлял Антоний. — За последнего млешака… Понять ещё можно. Тут и трёхсот лимонов, пожалуй, маловато. Но, чтобы тамплиеры так просто деньгой разбрасывались?.. Целый миллион! Да ни за что ни про что! Вот ведь, туману напустил, шельма».
— Не мотайте уже мне душу, — Антоний вымученно улыбнулся. — Говорите. Что вам от меня надо?
— Сотрудничество, — Берзин долгим щупающим взглядом вкрался в неспокойные глаза кинирийца.
— В смысле? — сконцентрировался Антоний, твёрдо для себя решив: — «Если обратно в Россию, то ни за какие коврижки!»