— Я не обижаюсь, — отходчивый Василий шмыгнул носом и расплылся в добродушной улыбке.
— Ну и славно, — воодушевился Антоний. — Собирайтесь-ка в дорогу, ребятки. День короткий, — и обратившись к Семёну, добавил: — Спутниковый маячок не забудь. В тайге в трёх соснах заблудишься, не заметишь как…
За четыре дня томительных ожиданий Антоний понемногу обжился на новом месте: соорудил рядом с вертолётом скромный шалашик; печку наладил; нарубил дров; к суковатому стволу соседней лиственницы прибил несколько толстых веток, сделав из них удобные для лазанья ступеньки.
Ближе к полудню взобравшись, в очередной раз, на верхушку дерева, Антоний с надеждой всмотрелся в немую бескрайнюю даль.
«Пока погостят, обвыкнутся, — тешил себя необременительными мыслями Антоний, — пока обратно… как раз со дня на день…»
Тут его блуждающий взгляд наткнулся на еле приметную вдалеке фигурку человека, бредущего в сторону, куда до этого ушли Семён и Василий.
«Это ещё что за явление? — начал так и этак прикидывать Антоний. — Охотник? А-а какая хрен разница!»
— Э-э-й!! — душераздирающий клич Антония раскатистым эхом разнёсся в ломком морозном воздухе.
Было видно, как человек остановился, некоторое время постоял, видимо прислушиваясь, затем развернулся и двинулся на окрик.
Антоний спустился вниз и поспешил к одинокому страннику.
«Что я делаю?! — необъяснимая радость захлестнула учащенно забившееся сердце Антония. — Тьфу ты! Оружие забыл! Надо же так одичать! К валгаям идёт? Может, знает что».
Увязая по пояс в глубоких сугробах, Антоний с трудом пробирался вперёд к случайному путнику, который так же упорно, борясь со снежным покровом, шаг за шагом, рывками продвигался навстречу.
Вскоре Антоний с удивлением различил в приближающейся фигуре знакомые очертания и в изнеможении повалился в снег.
«Васька! — дошло до Антония. — Плохо дело».
Примерно через час обессиленный Василий забрался в вертолёт и ничком плюхнулся прямо на лежащий у двери полиэтиленовый мешок, плотно набитый древесным углём вперемежку с пеплом сожжённого Медунова.
— Потом отоспишься! — Антоний приподнял Василия за шкирку, хорошенько встряхнул и усадил прямо. — Дальше что?
— …кругом одни трупы, — перескакивал с одного на другое Василий. — Лица у всех страшные, как будто черви изъели. А так, всё целое. Собаки скулят. Много собак. И дед этот… по избам ходит, как заведённый и бормочет чего-то. Ходит и бормочет. Без шапки. Уши, наверное, отморозил. Семён его еле в чувство привёл…
— Точно всех посмотрели? — ещё раз уточнил о главном Антоний.
— Вх… всех… — заплетающимся языком выговорил Василий: усталая дрёма неудержимо клонила ко сну. — Этот брехать не станет. Один остался. С сыном в тайгу ходил. На медведя. Матёрый попался. Сначала сына помял, потом его. Плечо повредил. Хорошо двустволка была. Со второго выстрела одолел. Так оба у берлоги и остались. Сын со сломанной шеей и косолапый. Собак только покормил и медвежьего сала набрал. Целую торбу. Зверь большой, и сын большой. Тяжёлый. Не дотащить. Сало-то еле донёс. И то… попробуй с покалеченной рукой…
«Странно, — задумался Антоний, в пол-уха слушая нескладную речь Василия. — Что же там вверх по течению? Может, на карту не нанесли?»
— Когда млешника забрали? — перебил Антоний, жёстко направив длинное повествование Василия в нужное русло.
— В этот же день… наверное, — с усилием произнёс Василий. — Как он с сыном в тайгу ушёл, так и забрали. Или нет. Масоны приехали, а уж за ними дед… за медведем. Утром он, этот дед… то есть, из тайги вернулся… и мы тут с Семёном подоспели. Дед сказал, что масоны на какой-то адской машине приезжали. Он такую машину в жизни не видывал. Ведуна привезли. Нового. Оставили. А млешника и его женщину с собой увезли. Вверх по реке. Омолон, кажется.
— Сколько времени до затона добирались? — нетерпеливо оборвал Антоний.
— Дня два, — Василий, беспрестанно ёрзая, то и дело чесался. — Ни много, ни мало. По первости-то заплутали малость.
— Да уж видел, — ухмыльнулся Антоний, — как ты здесь круги нарезал.
— Места… такие, — Василий прикрыл глаза. — Сразу и не разберёшь, где ты. Вроде, прямо идёшь… ничего, а как сопку начнёшь огибать, стрелку компаса будто заклинивает, и непонятно куда дальше…
— Семён-то чего?! — Антонию уже становилось лихо: всё, о чём он узнал от Василия, никак не складывалось в одну общую картину, от которой можно было бы оттолкнуться и принять хоть какое-нибудь решение.
— …если бы не заблудились… то могли бы до масонов успеть… — заторможено продолжил Василий, после чего дёрнул головой, нервно ковырнул пальцем в ухе и добавил: — Сказал… чтобы я к вам… а он за масонами, пока следы не замело… Ещё… что вы его найдёте, и чтобы скорей за ним… летели…