Бусин заглушил двигатель и вышел из машины.
Ветеринар медленно попятился назад.
— Гражданин, — окликнул майор, — задержитесь. Ваш паспорт, пожалуйста.
Подъехал полицейский уазик.
Ветеринар похлопал себя по наружным карманам куртки:
— Дома забыл.
— И я, — радостно присоединился Бусин. — Чего я его с собой таскать должен, что ли?
— Обязаны, уважаемый, — сделал назидательное замечание блюститель порядка и обходительно предложил, указывая на уазик: — Пройдите, не усугубляйте.
— За что?! — возмутился Бусин: — Антон Николаевич! Скажите им!..
Антонию пришлось выйти из машины и предъявить бдительному стражу удостоверение сотрудника Федеральной службы безопасности.
Майор покрутил в руках грозную книжицу, на доли секунды коснулся рукой козырька фуражки и этой же рукой указал на Бусина:
— Проверка документов, Антон Николаевич. К нам ориентировка поступила. Юноша с вами?
— Со мной.
— Извините, — майор снова отдал честь. — Работа. Необходимо установить личность товарища.
— Понимаю, — Антоний напрягся.
— Не в службу, а в дружбу, Антон Николаевич… можно вас в качестве понятого пригласить? — ненавязчиво попросил майор. — Мало ли что.
— Не могу, — закапризничал Антоний. — Время позднее. Завтра вставать рано.
— Тут идти-то пару минут, — упорствовал майор. — Да там две. С этими понятыми вечно проблемы. А так, по компьютеру пробьём и, если всё в порядке, через пять минут уедете.
— Ну, что с вами поделать, — неохотно уступил Антоний. — А-а?..
— Конечно-конечно, — предугадал майор и бархатным голоском обратился к Бусину: — Товарищ, сделайте милость, дверку прикройте.
Бусин хлопнул дверцей, пикнул сигнализацией и убрал ключи в карман.
— Не тревожьтесь. Сюда две видеокамеры выходят, — майор обернулся к худенькому пареньку в форме и строго приказал: — Мальцев! Чтобы ни ногой отсюда! Скоро вернёмся.
Бусина с ветеринаром усадили в полицейскую машину и повезли к зданию вокзала.
— Пусть прокатятся, — майор мягко тронул Антония за локоть, — а мы пешочком. Здесь рядышком. На вокзале. Вы уж не обессудьте. Служба. Преступность растёт. Люди совсем страх потеряли. А всё почему? Веру в Бога верой в закон подменить решили. А кому он такой… добренький… нужен-то? Сопли в сахаре! Я вообще считаю, что становой хребет любой цивилизации — страх. Взять, к примеру, культуру еды… да с того же перепугу. Не помыл, не пропожарил — животик и заболел. Вот и приучились жарить-парить, вилочки-салфеточки… Так что должен быть страх в людях. Иначе пропадём…
По дороге Антоний лихорадочно перебирал возможные варианты развития дальнейших событий, и досужие рассуждения провожатого слушал вполуха.
Пешая прогулка до здания железнодорожного вокзала, в котором разместилось отделение полиции, действительно заняла немного времени.
На входе за облупленным столом сидел плохо выбритый лейтенант полиции: рассматривал какую-то потрёпанную газетёнку с цветными фотографиями и откровенно скучал; подле, прямо на полу, стоял грязно-красного цвета огнетушитель антикварного вида.
Майор метнул в разомлевшего полицейского тяжёлый требовательный взгляд и на самых низких тонах выдавил:
— Двоих привезли. Где?
Офицера будто током дёрнуло: вскочил, подтянул живот и громко (не по уставу) доложил:
— В дежурке, Иван Семёнович!
— Проходите, Антон Николаевич, — радушно пригласил майор: кровянистые глаза служаки покрылись масляной плёночкой. — Вы уж не взыщите. Присядьте пока в креслице, — и куда-то быстро ушёл.
Антоний прогулялся по просторному холлу полицейского участка: гулкое эхо; кафельный пол; высоченный потолок; огромные зарешёченные окна; вдоль выбеленных стен с образцами заявлений выставлены четыре колченогих стула и полуразвалившееся кресло. Справа от входа две раскрытые настежь двери: одна железная, другая деревянная. За порогом первой начинался длинный коридор; за второй — шкафы, столы, служащие (кто в форме, кто нет); деловая атмосфера.
— Антон Николаевич! — донёсся из глубины коридора голос майора. — Идите сюда! Второй не занят.
Антоний перешагнул порог железной двери: неизъяснимая безотчётная тревога бередила душу.
— Здесь посвободней, — Иван Семёнович по-приятельски махнул Антонию рукой: добродушная улыбка смягчила костистое лицо майора и чрез секунду застыла, как нарисованная. — А то там не протолкнёшься, — продолжал убаюкивать извиняющимся тоном майор. — Я их сюда приглашу, чтобы у вас много времени не занимать…