— Обожаю, когда ты злишься! Прямо трибун. Ещё таблицу умножения мне перескажи. Никто не оспаривает, что те ничтожные зачатки разума…
— Разума?!
— Хорошо-хорошо. Некое свойство психики…
— Извини, но я должен обратиться в Большой Совет Муавгаров с требованием, чтобы тебя лишили статуса Следящего.
— Ты уже обращался шесть тысяч лет назад. Зануда.
— Сейчас не то время.
— А что изменилось?
— Люди.
— Между прочим, резолюция Совета о разработке вируса была принята…
— Я не об этом. Сегодня несколько ведунов не вышли на связь с Верховным кинирийским ведуном в Гималаях. Мы даже не знаем, где их сейчас искать. Известно лишь, что они живы и ведут какие-то тайные переговоры с высшим руководством Ордена Тамплиеров. Очень богатая и влиятельная организация. Даже масоны их побаиваются. По последним данным, тамплиеры тоже вышли на след млешника.
— Так вот ты чего… как с цепи сорвался. Ерунда это всё! Их век закончился вместе с людьми.
— Большой Совет Муавгаров не начнёт колонизацию Земли, пока не разберётся в механизме мутации.
— Ладно. Может, ты и прав. Тебе решать. Только помни — Медунов сейчас ближе всех к нашей цели. Сам сказал — как ни крути, а без млешника не обойтись. Да и Эфгонды тоже… наверняка, не сидят без дела.
— Успокойся. Не трону я твоего старика. Пусть охотится.
— Закругляемся. Договорим потом. Кажется, нашему дедуле звонит кто-то.
Медунов очнулся и машинально взялся за трубку телефона:
— Слушаю.
— Это я, Грумов.
— Не тяни.
— Все московские квартиры Антония под наблюдением. На самого пока не вышли, но есть хорошая новость. Кашин у тамплиеров.
«Уже неплохо, — оценил сообщение Медунов. — Богоборам они его не отдадут. Значит, будут выходить на нас. Чего-чего, а денежки они любят».
— Где? — голос Медунова окреп.
— Пока не известно, но скоро узнаем.
«Надо выходить на тамплиеров, — решил Медунов. — За пару миллиардов долларов эти ростовщики сами себя зарежут».
— Узнаешь — не трогай. Поторгуемся для начала.
— А кому они их сбагривают, вообще?..
— Да кто их, крохоборов, знает? Помнишь, сколько они перед эпидемией млешаков набрали? Всё придерживали. Холили, лелеяли, как поросят. Хотели цену поднять. А они у них все передохли. Разом. Торгаши они и есть торгаши. Что-то у меня голова гудит. Ты там давай, поднажми. Я сейчас на твой счёт в Германии ещё десяточек миллионов подброшу.
— А можно в евро? — неожиданно для себя (как на автопилоте) попросил ошарашенный Грумов.
— Можно.
Медунов повесил трубку.
Глава 14. Диггер
Подъезжая к дому знакомого диггера, Антоний заметно нервничал: телефон приятеля не отвечал.
«Только бы застать, — крутилось в голове Антония. — Беда, если в какую-нибудь каменоломню забурился. Времени в обрез! Надо же… В детстве ума не приложишь, куда день с утра деть, а к старости не знаешь, где бы ещё лишнюю минуточку прихватить…»
— Приехали, Антон Николаевич, — побеспокоил Бусин.
— Толку-то?! — охотно сорвал досаду Антоний. — Новостройка. Может, даже и не вселился ещё. Дал мне сотовый… Сегодня человек есть, а завтра… «абонент не отвечает»… и нет человека. Растворился в эфире. Хоть вешайся. То ли дело, в старые… приснопамятные. Домашний телефон. Живая, надёжная связь. Даже когда трубку не берут, всегда перезвонить можно. А сейчас? Ну не желает абонент отвечать, хоть ты тресни! И иди… гадай… куда он, падла, свой мобильник зашкерил?
Через минуту они выехали на перепаханный пустырь, усеянный обломками бетона, битого кирпича и прочего строительного мусора. Впереди громоздилось новёхонькое тридцатиэтажное здание. Вокруг — ни деревца, ни кустика.
— Не удивлюсь, если ко всему прочему ещё и лифт не пашет, — предположил Антоний, показывая Бусину направление движения: — Подкатывай вон к тому подъезду и жди в машине.
Лифт не работал. Антоний с трудом взобрался на двадцать шестой этаж. Ноги, с непривычки, будто налились чугуном. Входная дверь любителя московских подземелий была приоткрыта.
«Будь ты проклят, крот говённый!.. — воодушевился Антоний. — Одно радует…»
Немного уняв отдышку, Антоний, окрылённый удачей, без стука чуть ли не ворвался внутрь и сразу же за порогом остановился, как если бы перед ним разверзлась пропасть.
В совершенно необжитой квартире (без мебели, обоев и всего того, что обычно придаёт помещениям жилой вид) в пустой ванной комнате на голом бетонном полу копался маленький человек в замызганном комбинезоне.