— Может, все взять?
— Бери и выходи. Я уже подъезжаю.
— Иду. Парик только поменяю.
Антоний отключил телефон и доверительно перекинулся словечком с малознакомым водителем:
— Супруга. Захватим её с мамой и домой.
Глава 15. Больница
Через полчаса машина скорой помощи подъехала к указанному Антонием месту.
Под зелёным парусиновым шатром открытого летнего кафе сидели две привлекательные особы: одна лет двадцати пяти, рыжеволосая, в красном демикотоновом платье; вторая, постарше, в длинной чёрной юбке и сереньком жакете в стиле «шанель» с изящной цветной вышивкой на плече.
— Вон, видишь тех красоток? — задал почти риторический вопрос Антоний, указывая Валере (водителю скорой) на даму в ярко красном платье. — Давай к ним.
Валера уверенно подрулил к кафе.
— Доктор, будьте так любезны, — попросил Антоний, — заднюю дверку. К нам гости. — После чего вышел из кабины и окликнул Семёна: — Миледи! Карета подана!
Рыжеволосая красавица, ловко перекинув через плечо спортивную сумку, помогла своей нетвёрдо стоящей на ногах спутнице подойти к машине.
— Кто это? — спросил озадаченный врач.
— Тёща, — с импровизировал Антоний, небрежно протягивая доктору ещё три стодолларовые бумажки, тем самым непринуждённым движением, которым обычно дают щедрые чаевые швейцарам, открывающим двери в фешенебельные рестораны. — Опять напилась. Бальзаковский возраст, знаете ли. Женщина без привязанности, чувствует себя одинокой. Уж не оставьте. Довезите мое безалаберное семейство до дома, — и чуть было не оговорился, но вовремя исправился, обратившись к Семёну: — Се-е… Софочка, котёнок, устрой её тут поудобней.
— Мама, садись сюда, — по-хозяйски распорядилась девушка в красном и протолкнула обмякшее тело мамаши в узкий проход салона, заваленного багажом. — Пусть поспит.
Медсестра, видимо, уже успевшая получить законную долю от жирного левака, охотно потеснилась вглубь салона.
— Вам помочь? — услужливый доктор взялся за ручку объёмной сумочки, свисавшей с плеча девушки, приподнял и, выпучив от натуги глаза, с немалым удивлением выдавил:
— Что у вас… вэ?..
— Косметичка, — нашлась красотка, — носик попудрить, — затем кокетливо потупившись, перехватила из рук врача тяжеленную ношу и плавно перенесла её в кузов. — Я уже как-то свыклась с ней.
— Нет, ну, правда… что? — повторил нескромный вопрос оторопевший доктор. — Такая тяжесть.
— По дороге покажу, — дюжая девица легко, как горная козочка, запрыгнула в машину и уютно разместилась среди клади.
Врач задумчиво влез за Семёном, закрыл дверь. Антоний вернулся в кабину.
Уже через минуту реанимобиль с включённой сиреной нёсся в новом направлении.
— Чёрт! — занервничал служитель Асклепия. — Два вызова! Инфарктники…
— Да не казнись ты, — утешила бывалая сестра милосердия. — Может, им и не до нас уже.
— Ну, ты тоже скажешь, Петровна, — слабо возразил врач и, переключив внимание на таинственную незнакомку, с ещё не угасшим интересом истинного естествоиспытателя напомнил: — Так что же у вас там всё-таки такое?
Попутчица грациозными движениями расстегнула свой неподъёмный ридикюль, достала пистолет и направила его прямо в лицо пытливому медику:
— Не пугайтесь, милый доктор. Это всего лишь похищение. Сейчас свяжетесь с больницей и сообщите, что попали в аварию, ждёте гаишников и… расслабьтесь, а то устанете.
— Господи, мамочка, — запричитала старенькая медсестра.
— Не бойтесь, сестричка, — ядовито промурлыкал Семён. — Вы, я вижу, гражданочка не взбалмошная…
В то же самое время Антоний, нацелив в висок шофёра свои «коцаные часики», неспешно вразумлял:
— …не дёргайся, следи за дорогой, шибко не гони. Транспорт задействован в совместной операции Федеральной службы безопасности и Центрального Управления внутренних дел города Москвы. И не забывай. От твоей выдержки зависит весь успех операции. Сосредоточься. Ты меня хорошо слышишь?
— Хо-ро-шо… — простонал Валера, чуть ли не на автопилоте управляя машиной.
— Молодец, — похвалил новобранца Антоний. — Теперь налево. Рули к лесопарку.
Через двадцать минут реанимобиль съехал с трассы и по просеке углубился в лесную чащу.
— Стоп машина, — приказал Антоний.
Валера нажал на тормоз, заглушил двигатель и завалился на бок.
— Ну, как они?! — озаботился Антоний, вылезая из кабины. — Живы?
— Пока дышат, — констатировал Семён. — Усыпил их от греха. Опасный народ интеллигенты. Им, если бзик какой в ум зайдёт, хоть гранатометом в морду тычь — всё нипочём. Могут случайно и на амбразуру лечь. По недоразумению, конечно. Избыток информации мешает трезво смотреть на вещи. Оттого и простота претит. То ли дело — обыватель. Мозг чистый, как у собаки. Работает чётко, слажено. Одни голые рефлексы. Ничего лишнего…