Антоний ударил подземного жителя по щеке и строго спросил:
— Ты чего, чокнутый, что ли?
— Чокнутый.
— А имя у тебя есть, чокнутый?
— Есть.
— Ну?
— Чокнутый, — нараспев, потихоньку приходя в себя, назвался молодой человек.
— А отчество твоё как?
— Данила Петрович.
— Данила значит.
— Ага.
— Данила, если вы будете так много работать, то скоро состаритесь и превратитесь в глупую больную обезьяну. Расслабьтесь. Гном сказал, что от вас позвонить можно.
— Какой гном?
— Обыкновенный. Маленький, горбатый, с бородой. Они чего… другие бывают?
— А-а! Максимилиан! — радостно воскликнул Данила, полностью выйдя из оцепенения. — Гном! Так бы и…
— Мне бы пару звоночков на волю.
— Да сколько угодно, — ещё больше оживился Данила, протягивая Антонию телефонную трубку, и простодушно добавил: — Там у самого верха бетонная труба с кабелями. Я от них отводы сделал. У меня здесь целая автоматическая телефонная станция. Интернета завались…
— Чш-ш… — придержал разговорившегося умельца Антоний. — Распушился. Я же не спрашиваю… чего у тебя, откуда. Нашёл, храни, молчи. Знаешь такую буддийскую поговорку?
— Нет.
— Теперь знай да помалкивай себе… в тряпочку, — великодушно поделился жизненным опытом Антоний. — Дисциплина здорового образа жизни у человека должна быть на первом месте. Пей кефир и не сутулься… Где тут чего нажимать-то?..
Глава 17. Тамплиеры
Новый день, набирая силу, мягко подступил к белокаменным стенам солидного загородного особняка, выстроенного в смешанном романо-греческом стиле, и плавно перелился через невидимые ниточки лазерных лучей слежениия, охранной сигнализации в уютный дворик, укутанный пышными лианами дикого винограда. В углублении роскошного грота, обрамлённого дорическими пилястрами и фризом с рельефным изображением восьмиконечной звезды Давида, нежно чирлюкал изысканный фонтанчик, высеченный из цельного куска розового родонита. Лёгкий ветерок вместе с утренними лучами солнца пробежал по резному фронтону, нежно обогнул мраморные торсы кариатид и весёлой волной окатил цветной витраж с мозаичным панно двух рыцарей, скачущих на одной лошади: калейдоскоп разноцветных лучиков прихотливо раскрасил дорогое убранство дома.
У открытого окна на массивном резном стуле осанисто восседал широкоплечий старик; в надменном взгляде старца холодным огнём пылали две стальные колючки:
— …в крошечном замкнутом мире вещи кажутся крупней, значительней, как в кривом зеркале. Поэтому деньги, как эквивалент человеческой мечты…
— Антоний не простой кинириец, — приятным баритоном возразил высокий молодой человек в холщовом, чуть помятом однобортном костюме свободного кроя. — Не повиноваться воле ведуна. Как его?..
— Медунов.
— Да… Заключить союз с валгаями. Млешника… из-под самого носа… Кто-то за ним стоит. Масоны…
— Вряд ли, — старик поёжился. — Их уже не исправишь.
— Выходит, наши новые друзья что-то недоговаривают.
— Тсс… — старик приложил к губам указательный палец.
— Извините, брат.
— Ничего… у молодых часто действие опережает мысль. С возрастом это проходит, — на громоздком старинном столе, заставленном изящными антикварными безделицами, затренькал телефон.
Человек в холщовом костюме включил громкую связь, поднял трубку:
— Вас слушают.
Из динамика сквозь непрерывный треск, монотонное гудение прорвался еле слышный, но ровный, уверенный голос:
— Антон Николаевич Ратников…
— Здравствуйте, Антон Николаевич. Как банька?
— Спасибо. С кем имею честь?
— Андрей Александрович. Орден Российских тамплиеров.
— А-а… что-то припоминаю. Вы говорили, я у вас какой-то мешок умыкнул. Так вот, чтобы вы знали, я законопослушный гражданин. Занимаюсь мелким продуктовым оптом…
— Антон Николаевич, давайте по существу. До вечера млешник, скорее всего, не доживёт. Насчёт больницы у нас к вам претензий нет. Вы делали свою работу. Я, видимо, не так выразился. Ваши условия?
— Триста миллионов долларов сегодня до двенадцати часов дня на мой личный счёт. И… с меньшими суммами просьба не беспокоить.
— Побойтесь Бога! Да ему красная цена…
— А шо вы кричите? Вам предлагают интересное дело…
— Антон Николаевич, теряем время. Я слишком хорошо знаю историю его болезни. После того, что вы с ним сотворили, до полудня он вряд ли не дотянет…