— Что жрали-то? — недовольно спросил бритый.
— Шашлык пожарили, — с акцентом ответил толстяк.
— Из собачьего мяса, что ли? То-то Полкан перестал лаять…
— Обижаешь, Кандыба, — скривился толстяк. — Вчера барашка зарезали…
— Зарезали, и ладно…Мне все равно нельзя, у меня язва, — бритый снова апеллировал к Кате, словно призывая ее посочувствовать его состоянию здоровья. — Жрите, пока не треснете, оглоеды… Только, чтобы в форме были. А сейчас помогите даме раздеться…
— Это мигом, — произнес бородатый и сделал шаг к Кате.
— Не надо!!! — закричала она. — Я сама…
Как будто бы это что-то меняло…
Дрожащими пальцами она стала снимать с себя одежду… Куртку, джемпер, джинсы… Когда стала стягивать колготки, черные как маслины глазки кавказцев заблестели. Бритый же смотрел на все происходящее в комнате совершенно равнодушным взглядом, как на нечто, не заслуживающее его внимания.
— Все снимать? — пролепетала Катя.
— Говорил же, догола, бестолковая какая, — скривился бритый Кандыба. — Да поживее, поживее… Экая неповоротливая ты женщина…
Катя, покраснев до корней волос, сняла с себя лифчик и трусики.
— Ничего, — причмокнул губами толстяк. — Сойдет…
— Не в этом дело, — махнул рукой Кандыба. — Все к удовольствиям сводите… Жрать, пить, да трахаться — больше вам ничего не надо… Но сейчас все нужно для дела… Давайте, трахните ее по очереди. Скидывайте свои грязные штаны, и за работу! Живее, живее, неповоротливые вы какие, — продолжал кривиться он.
Сладострастно улыбаясь, кавказцы стали разоблачаться. И вот, голые до пояса, они стояли перед окаменевшей от ужаса и омерзения Катей, демонстрируя свои мощные прелести.
— Минутку, минутку, я сейчас, без меня не начинайте, — произнес Кандыба и вышел из комнаты.
— Развлечемся, дамочка, — улыбался толстяк, наступая на нее. — Получишь кайф. Пока никто не жаловался…
Катя отступала к стене, медленно, как кролик под взглядом удава. А они так же медленно шли на нее.
Тут вошел Кандыба с фотоаппаратом в руке. Щелкнул раз, потом подошел к Кате поближе.
— Раком становись! — приказал он. — Так будет нагляднее…
— Не надо!!! — истошно закричала она, но мощные руки кавказцев поставили ее в нужную позу. Толстяк пристроился сзади, приготовился начать, демонстрировал перед объективом гигантский орган. Кандыба щелкнул еще раз, еще…
— Хватай ее!!! — приказал он, и толстяк мгновенно выполнил столь приятный приказ. Кандыба щелкнул еще раз. Катя закричала так, что казалось, у нее от этого крика вот-вот разорвется горло…
Тут послышались шаги, и дверь приоткрылась.
— Что за шум? — раздался негромкий голос. — Что такое? А ну прекратить безобразие… Покоя от вас нет… Приведите себя в порядок! Все время хотите совместить полезное с приятным…
Толстяк поднялся и как ни в чем не бывало, стал натягивать свои широченные штаны прямо на голую волосатую задницу. Трусов у него не было вовсе. У длинного же, наоборот, были и трусы, и в дополнение к ним голубые грязные кальсоны. Он натянул их, и уже после засаленные шаровары и мягкие сапожки.
Катя с ужасом подняла глаза, продолжая стоять на коленях. В двери стоял невысокий человек с азиатским типом лица, смуглый, с жиденькими усиками, одетый в белый модный свитер и бордовые брюки. Шею обматывал пестрый шейный платок. Глаза волчьи, желтого цвета. На вид ему было лет сорок.
— Одевайтесь, — приказал он Кате. Но та от ужаса не могла и шевельнуться.
— Помогите ей, — произнес властным тоном вошедший. Кандыба молча, с равнодушным видом приподнял ее с пола и сунул ей в руки трусы, лифчик, колготки.
— Одевайся, — проворчал он. — А то простудишься…
Одевалась Катя долго, пальцы не слушались, дрожали от страха.
— Красивые у вас пальчики, — заметил вошедший. — Жаль, что один из них сейчас придется отрубить… Эй, Абибон! — крикнул он бородатому. — Принеси топорик, только тот, что поострее, незачем женщину мучить… Это не в моих правилах.
Катя в этот момент как раз натягивала джинсы. Услышав страшные слова вошедшего, она в ужасе присела на пол…
— Да не беспокойтесь вы, будет не очень больно, — произнес вошедший. — Но посудите сами, должны же мы вместе с фотографиями послать Олегу Николаевичу от вас сувенир… А потом мы обработаем рану, перевяжем вас, аптечка у нас имеется…
Катя нашла в себе силы застегнуть пуговицу на джинсах и встать с пола.
— Садитесь, — он указал ей на стул. — Поговорим…
Она присела.
— Как вам у нас? — улыбнулся вошедший.
Катя, как затравленный мышонок взглянула на него.
— Понял. Кандыба, принеси бумагу и ручку.
В двери появилась бородатая физиономия Абибона. В руках он держал топорик.
— Этот? — спросил он.
— Нет, не этот!!! — рассердился хозяин. — Не этот, понял ты?! Этот тупой, тупой, такой же как и ты сам… Мы не собираемся мучить женщину, мы должны сделать ей ампутацию, как можно менее болезненную… Помоги ему найти острый топор, Абди…
Бритый Кандыба принес несколько листов бумаги и шариковую ручку.
— Пишите, — приказал хозяин. — Под мою диктовку.