Бывали дни, когда приходил домой вечером с одним-единственным желанием: упасть и сдохнуть. Выходные? Нет, не слышали. Секс? Черт, иногда и на это не хватало сил. Разве что так… полапаться слегка. Для расслабления.
Утешало одно: Янка все равно была счастлива. И тем, что осталась в Питере, и шоу своим дурацким в первую очередь. Я же видел, как у нее блестят глаза. А когда женщина довольна, она очень многое может простить. И сама на многое готова. Так что я ни в чем не прогадал. Ну а работа…
Постепенно, понемногу становилось легче. И домой приходить стал раньше, не такой измочаленный, и даже выходные появились. Однажды в субботу Янка повезла нас с Алексом на залив. Сказала, что это для нее особенное место. Почему – предпочла умолчать, но вид у нее был как у девчонки, которая едва не лопается, скрывая свою страшную тайну. А день получился тоже особенный. Из тех, когда радуешься каждой минуте и веришь, что так будет всегда.
С Алексом, кстати, у нас все шло в штатном режиме. Не прекрасно и не ужасно. Нормальный подросток – то раскрывался, то выставлял колючки, то сам хотел чем-то поделиться, то огрызался с обидой на пустяковое замечание. Иногда требовалась помощь Янки в качестве арбитра, но в целом я был доволен теми отношениями, которые постепенно между нами складывались. Ровно, в основном спокойно и как-то очень по-взрослому.
Еще до знакомства с ним я опасался ревности с его стороны: появился какой-то мужик, оттянул на себя внимание матери. Но с удивлением вынужден был признать, что этого в нем нет ни грамма. Как будто парень с детства знал то, что я смог понять лишь с возрастом: чем больше отдашь человеку сам, тем больше получишь взамен. А потом уже перестал удивляться. Какой еще сын мог вырасти у Янки? Да и Михаил явно внес свою лепту.
Когда мы с белкой поженились, я, по сути, ее еще толком не знал. В основном то, что лежало на поверхности. Но чем больше узнавал, тем отчетливее понимал, какой выигрышный билетик выпал в этой лотерее. Нет, она вовсе не была идеальной. Но именно такой, какая нужна мне. И да, мы ссорились и орали, как я и сказал Алексу. Гроза проходила, потом снова вылезало солнце.
Огорчало только одно. С ребенком пришлось повременить. Янка сказала, что до весны, потому что контракт на год, а такие передачи дольше не идут. Но я уже начинал побаиваться, не появится ли что-то новое.
Ожил телефон. Кирилл Ковалев. Интересно, что ему понадобилось на ночь глядя. Проблемы по поставкам?
- Вадим, вечер добрый. Вы говорили насчет участка или дома. Тут появилось кое-что недалеко от нас.
Я действительно поглядывал в этом направлении. Если бы все же появился ребенок, в двушке нам было бы уже тесно, даже в такой большой. Искал либо готовый дом, либо на нулевом цикле, в Шувалово-Озерках, на худой конец в Парголово, чтобы Алексу было поближе к школе. Сейчас он тратил на дорогу почти час. Но пока ничего дельного не попадалось.
- Участок у Среднего озера, старый дом снесли, заложили фундамент. Все коммуникации, подъезд. Я скину сообщением телефон продавца, можете договориться и посмотреть.
- Спасибо, Кирилл. Обязательно посмотрю.
Вдруг это какой-то тайный знак? Или подарок от Питера? С того самого момента, ночью в августе, мы больше не разговаривали, но я постоянно чувствовал его присутствие. Как-то раз в гостях у Макса помогал Нине убирать со стола и, неожиданно для себя, рассказал ей обо всем.
- Он точно поймал тебя, Вадим, - ее это нисколько не удивило, как будто беседовать с городом – самое обычное дело. – И Максима когда-то тоже поймал. Тот еще школьником приехал на пару дней и пропал. Правда, с ним не говорит. Но Максим верит. Сразу поверил, когда я ему рассказала.
Взгляд зацепился за дату на телефоне. Двадцать пятое января.
Цифры я запоминал влет, с датами обстояло хуже, потому что они плохо цеплялись за события. Но эта определенно что-то значила.
Ну елки! Конечно!
Двадцать пятое января – закрытие Универсиады в Инсбруке. Пятнадцать лет назад мы с белкой так странно познакомились. Надо же, как все переплелось. Всплыла вдруг строчка из той же «Неземной»: «Все дороги вели к тебе». Я думал, это о Динке. Оказалось, о Янке. Извилистые пути, ничего не скажешь.
- Тим, в цветы заедем.
- Понял.
В этой стекляшке я числился постоянным клиентом, не мешало бы уже намекнуть на скидку. Там даже мандариновые розы были, и пару раз я их покупал. Без слов ясно: «прости меня». Но сейчас выбрал белые. Как снег под лыжами. Снег, без которого не случилось бы нашей встречи.
Янка, как обычно, спрятала лицо за цветами, глаза блеснули загадочно. Кот, смирившийся, что я, как Карлсон, то улетаю, то прилетаю, ритуально обшерстил брюки. Следом в прихожую вышел Алекс.