— Если ты не против, я останусь на даче ненадолго, — сказал Егор Константинович, отрываясь от телефона, — подожду, пока Ванька меня заберёт. Он немного запаздывает. Оставишь мне ключи?
— Да без проблем! Можете с Ваней остаться здесь ночевать, — великодушно разрешил Антон Львович. — В «Золотой Пысе» условия гораздо хуже, чем на этой старой даче. А ключи не нужны, просто захлопните дверь, да и всё. Воровать тут нечего.
Он улыбнулся. А потом нахмурился:
— Только в мою машину мы вшестером не влезем, одному придётся остаться и подождать Ваню вместе с тобой. Кто согласен составить компанию нашему московскому гостю?
— Я! — тут же выкрикнул Андрюша.
— Я, — сказала Анжела и кокетливо повела плечами.
Егор Константинович вопросительно посмотрел на Юлю, крутя в руках телефон, скользя пальцами по его тонким граням. Юля почувствовала, что все остальные тоже на неё посмотрели. Как неловко!
— Я останусь, — сказала она сдавленно.
— Почему это ты? Давай соломинку тянуть, — предложил Андрюша.
Тот, из-за кого разгорелся спор, мог бы одним словом положить ему конец, но он молчал. Юля знала, что он ждёт, что она скажет. Каким-то образом она понимала его без слов.
— Я обещала Егору Константиновичу, что познакомлю его кое с кем, — сказала она, решив не упоминать о брате и цыгане и не вдаваться в долгие объяснения. — Поэтому мы прямо с дачи поедем на встречу. Так будет удобнее.
— Ну вот и замечательно! — с облегчением воскликнул Антон Львович.
В глазах Анжелы мелькнуло разочарование, Андрюша обиженно насупился, а Егор... вернее, уже не Егор, а Мистер Президент (в какой момент произошла перемена, Юля не заметила, но чувствовалось это весьма отчётливо) многообещающе улыбнулся. Если бы на Юле были трусики, они бы от этой улыбки намокли, но они вместе с остальными вещами сушились на верёвке за домом. На ней были только чужая безразмерная футболки и старые спортивные штаны.
27. Третья отмазка Серова
Цуканов увёз подчинённых, солнце скрылось за верхушками сосен, лебеди угомонились на своём островке. Юля осталась наедине с Мистером Президентом. Впервые наедине с мужчиной, в незнакомом доме, без возможности прервать сессию и убежать. Куда тут убежишь? Разве что в глухую чащобу на съедение комарам и диким зверям.
Если он захочет, то сможет сделать с ней всё что угодно: изнасиловать, принудить к чему-то неприятному, оскорбить, насмеяться над её чувствами. И никто ему не помешает. Он крупнее её и сильнее в два раза. Или в три. Юля поёжилась. Мистер Президент положил руки на стол, как учитель на уроке. Юля сделала то же самое. Они сидели друг напротив друга и смотрели друг другу в глаза.
— Ты хочешь, чтобы я сделал это здесь, на веранде?
— Нет, лучше в доме.
— Сколько раз я должен тебя ударить?
— Не знаю. Раз десять.
— По обнажённым ягодицам?
— Да.
— Перед этим я должен буду тебя разогреть. Иначе останутся синяки.
— Откуда вы знаете?
— В интернете прочитал, — он покачал в руке телефон.
— Хорошо, разогрейте.
— Какое у нас будет стоп-слово?
— М-м-м... «красный»?
— Ладно. Но если мне покажется, что тебе плохо, я прерву экзекуцию.
— Согласна.
— Тебя интересует только порка или ты хочешь кончить?
Кровь бросилась ей в лицо.
— Ну. Да, я хочу как в прошлый раз.
— Чтобы я пальцами довёл тебя до оргазма — ты этого хочешь?
— Да. Только. не надо их никуда всовывать. Просто.
Она прерывисто вздохнула.
— Просто стимуляция клитора пальцами. Ты это имела в виду?
— Да. Нам обязательно это обсуждать?
— В интернете написано, что обязательно. Нам же не нужны сюрпризы, верно? — он подождал, пока она качнёт головой, и продолжил: — К другим частям тела я могу прикасаться? К анусу, талии, груди, лицу, волосам?
Она задумалась:
— Только во время сессии. Я постараюсь вытерпеть, но если мне будет трудно, я скажу «жёлтый».
— Договорились. Для себя я могу что-то получить?
— Что?
— Юля, не тебя одну возбуждают подобные игры. Я тоже хочу кончить.
— Нет! Я обязана сохранить девственность, это главное условие.
— Я не собираюсь лишать тебя твоей драгоценной девственности. Есть много разных способов сделать мужчине приятно — орально, мануально. Ты наверняка в курсе.
— Нет! Для меня это неприемлемо.
— То есть проблемы индейцев шерифа не волнуют? Я должен буду решить этот вопрос в одиночестве — после того, как сессия закончится?
— Да. Вы же доминант, вы должны самостоятельно решать такие вопросы.