Они вырвались на свежий воздух, как два грешника из пылающего ада. Сидели на крыльце и что-то кричали друг другу, но оба ничего не слышали. Юля сделала знак: «Надо уходить», — и Андрюша усиленно закивал. Он тоже хотел убраться подальше от этого страшного гибельного места — дома Смирновых, где младший отпрыск съехал с катушек. Юля по стеночке поднялась и, шатаясь, побрела за Греем. Она не могла оставить собаку на милость вооружённого подростка, который только что узнал, что он гей.
60. Планёрка
Серов
В четверг он проснулся рано: на рассвете в фавелах что-то бахнуло, потом ещё раз, и на «Лендкрузере» сработала сигнализация. На девять часов утра была назначена планёрка в офисе, а к полудню Серов собирался уехать из этого грёбаного Невиннопыска, так что валяться в кровати не имело смысла. Серов встал и поплёлся в душ.
Отражение собственного лица в зеркале его испугало: небритое, помятое, под глазами мешки от злоупотребления алкоголем и нездоровой пищей (приготовленной по большей части из диких лесных зверей и рыб). А сами глаза мутные и потухшие от необузданных эмоций, которым он позволил собой управлять. Ничего, в субботу он вернётся в Москву, и всё пойдёт по прежнему: пробежки по утрам в парке, протеиновые коктейли, стейки из индейки на пару, спортзал и самое главное — нормальный рабочий коллектив, а не то сборище фриков, которое оккупировало невиннопысский филиал «Норда». Одну девочку-фрика-воровку он уже уволил, сегодня уволит мальчика-фрика-вора и, вероятно, объявит выговор Антохе Цуканову, который взял их на ответственные должности лишь потому, что когда-то вожделел чью-то маму. Пусть теперь сам садится на склад и принимает товар, пока не найдёт вменяемого кладовщика с безупречной репутацией. И каждый кандидат будет проходить собеседование с Москвой по скайпу!
Серов не стал заезжать в «Золотую Пысу», а поехал в офис во вчерашнем костюме и несвежей рубашке. Плевать. После планёрки он всё равно переоденется в дорожную одежду и покидает всё грязное в чемодан.
Без трёх минут девять он высадился у бывшего судоремонтного завода, а Ваня поехал заправляться и готовить машину к путешествию длиной в тысячу двести километров. Серов зашёл в офис уверенной походкой человека, который намерен в кратчайшие сроки решить все проблемы и отдать необходимые распоряжения.
Они были построены по росту, но теперь их было не шестеро, как в понедельник, а четверо: длинный Цуканов, Анжела в обтягивающем платье, косматый Сан Саныч и Серафима-божий одуванчик с накрашенными губами. Все вытянулись в струночку и натянуто улыбались. Видимо, Цуканов их вздрючил перед планёркой.
— Доброе утро, — сказал Серов. — Вольно.
Сан Саныч перевалился с ноги на ногу и выпустил поджатый животик. Остальные не спешили расслабляться.
— А где Андрей Спиридонович Курякин, будущая поп-звезда мирового масштаба? — Серов решил не тянуть кота за бубенцы, а сразу перейти к ключевому вопросу. — Я собирался его уволить, а он опаздывает?
— А за что его увольнять? — поинтересовался Сан Саныч.
— За воровство в особо крупных размерах. Присядем, коллеги. Я расскажу вам, как съездил вчера в гости к Пандиту Кумару Говинде — отныне моему лучшему другу и самому честному кришнаиту из всех наших поставщиков.
— Так он у нас один кришнаит, остальные — из приличных конфессий, — не преминул вставить Сан Саныч, но Серов строго на него посмотрел, и тот вспомнил, кто здесь начальник.
За пятнадцать минут Серов подробно рассказал сотрудникам, как под их носом и с их молчаливого попустительства происходило ежедневное бессовестное воровство. Кладовщик в сговоре с кассиром увеличивали тоннаж в накладных, а деньги делили с нечистоплотными поставщиками. Кто же откажется от халявы, плывущей прямо в руки? И вот так, по зёрнышку, Андрюша с Юлей наклевали на полтора миллиона рублей. Треть этой суммы возвращена раскаявшимися поставщиками (лично в руки и с помощью подмётных анонимных писем), ещё сколько-то вернётся на склад в виде груза, а то, что осело в карманах Андрюши и Юли...
— Юлю Смирнову я вчера уволил и простил ей долг — исключительно из сострадания к её голодающей собаке. А вот с Курякиным мне бы хотелось побеседовать отдельно. Я не собираюсь прощать ему украденные деньги. Пусть вернёт хотя бы половину, и я не стану заявлять на него в полицию. Где он, кстати? Антоха, позвони ему, пусть поторопится.