— Нет! — прорычал Рикус и, чувствуя, что выдал свое слабое место, поспешно добавил: — Я обязан ей жизнью. Это долг чести.
— Частенько, — холодно заметил Тихиан, — честь ценят слишком высоко. Она этого не стоит.
— У раба все равно больше ничего нет, — парировал Яриг из своего угла. — Возможно, узнав, что стало с Садирой, Рикус будет драться лучше.
— Неплохо сказано для гнома, — заметил Тихиан, подходя ближе к воротам камеры.
Тут Рикусу пришло в голову, что он может дотянуться до темплара сквозь прутья. Одно движение, и Тихиан будет лежать у его ног со сломанной шеей. Несколько секунд понаслаждался этой приятной мыслью, но не сдвинулся с места. Рикусу все еще хотелось завоевать свободу на Играх.
Хищное выражение лица мула не ускользнула от Тихиана.
— Стражники прикончат тебя в одно мгновение, — предупредил он, отступая.
— Возможно, — хмуро улыбаясь, согласился Рикус, — а может, и нет. Так что сталось с Садирой?
— Прежде ты должен рассказать, что нужно Союзу Масок от моих гладиаторов, — ухмыльнулся Тихиан. — А главное, зачем им понадобился ты.
— Я и не знал, что мной интересуется Союз Масок, — ответил мул. Невольно он подумал о Садире. Неужели колдунья принадлежала к этой тайной организации? Возможно ли такое?… Тем, Кто Носит Маску вряд ли нужен победивший на играх.
Тихиан покосился на одного из своих подчиненных.
— Он говорит правду?
Молодой темплар кивнул.
— Да. Ему также известно, что она колдунья.
— Ты читаешь мои мысли, — прорычал Рикус, поняв, что его обманули. Быстро просунув руку между прутьев, он вцепился в рясу молодого темплара. Рывок, и тот врезался лицом в железную решетку. Его спутники кинулись на помощь, но Рикус крепко сжав горло темплара, прошипел:
— Я вырву ему горло, если вы подойдете еще хоть на шаг!
Пленник задрожал.
— Отойдите! — дрожащим голосом взмолился он.
Яриг и Ниива подошли к Рикусу. Анезка осталась сидеть в тени в дальнем углу камеры. Возможно, она надеялась, что так ей удастся избежать наказания, которое несомненно последует за вызывающим поведением Рикуса.
Темплары в нерешительности посмотрели на Тихиана, который, словно ничего и не случилось, вынул из кармана маленький флакон с пурпурной гусеницей внутри.
— Не убивай его, Рикус.
— Выполни свое обещание, — сказал мул, глядя на мерзкую гусеницу, но не выпуская пленника.
— Неужели я когда-нибудь тебя обманывал? — с деланно огорченным видом спросил Тихиан. — Точно не знаю, как это произошло, — продолжил он, видя, что Рикус не собирается отвечать, — но Садиру купил один из моих друзей. Можешь за нее не беспокоиться. Агис Астикл заботится о своих рабах, как не все отцы о своих детях.
— Тебе повезло, парень, — сказал Рикус, потрепав прижатого к прутьям темплара по щеке. — Можешь идти.
Тихиан все так же невозмутимо убрал флакон с гусеницей обратно в карман.
— Между прочим, — заметил он, уже повернувшись, чтобы уйти, — невоздержанность вашего друга обойдется вам всем в половину недельного рациона.
Чуть не потеряв глаза, Рикус отбил в сторону острый кусок рога, которым запустила в него Анезка. Хотя мул и мог понять ее злость, ему уже начинали надоедать ее непрерывные нападения. Когда-нибудь это приведет к беде…
«Твоя женщина, — сказал гадж, как только темплары скрылись из виду. — Эта Садира. Она в опасности, Рикус».
В бешенстве мул со всего размаху ударил кулаком по каменной стене камеры. Потекла кровь, но Рикус этого даже не заметил.
— Значит, Тихиан солгал? — вслух спросил он.
«Тихиан сказал правду, — ответил гадж, — но далеко не всю. В его мыслях я увидел, что твоя женщина действительно у Агиса. Но в норе этого самого Агиса у Тихиана есть наблюдатель. Так Тихиан ищет тех, кто в маске».
— Союз Масок?
— Ты это о чем, Рикус? — спросила Ниива.
В двух словах гладиатор рассказал ей о чем поведал ему гадж.
— Садира принадлежит к Союзу Масок? — фыркнул Яриг. — Ерунда.
— А где еще она могла научиться колдовству? — поинтересовалась Ниива.
Гном растерянно зачесал в затылке.
— И все равно ерунда, — с характерным для его расы упрямством повторил он. — Мы бы знали…
«Что Тихиан собирается сделать с Садирой?» — спросил Рикус.
«Он собирается ее убить», — ответил гадж.
Взрыв, от ярости, Рикус подпрыгнул и уцепился за ребра мекилота, из которых был сделан потолок камеры. Это усилие жгучей болью отозвалось в его собственных изрядно помятых ребрах, но Рикус не отпустил рук. Взмахнув ногами, он что есть силы ударил по одному из ребер, надеясь его сломать.