— Я Древо Мира, — ответил он после паузы. — Мои корни вскармливают плоды, дарующие пищу моему народу. Птица дождя, из чьих крыльев на землю проливается дождь, несущий животворную влагу моему народу. Я Змея Времени, чей хвост в прошлом, а голова у будущем. Это я забочусь, чтобы мой народ жил вечно. Я Нок. Я лес. — Нок высоко поднял посох. — А теперь говори, как это попало тебе в руки!
— Этот посох мне дал человек по имени Ктандео.
— Я сделал его для Ктандео, — прищурился хафлинг. — Он бы никогда не передал его непочтительной молодой женщине.
— Ктандео умирал, — сказала девушка, глядя на представшего в совершенно ином свете хафлинга. Тот, кто сделал подобный посох, никак не может считаться дикарем. — Он дал мне посох, чтобы та знал: мы пришли от его имени.
Полурослик прикрыл глаза.
— Теперь я знаю, почему плакали луны, — прошептал он. — Ктандео был подлинным другом леса. — Он коснулся золотого кольца в носу. — Он принес мне много прекрасных подарков.
Анезка в сопровождении шести украшенных перьями хафлингов подошла к врытым в землю каменным плитам. Выстроившись в ряд за спиной у Нока, полурослики держали наготове свои зловещего вида деревянные чащи. Рикус и Ниива глядели на Анезку так, словно хотели испепелить ее на месте, но благоразумно молчали. Агис тоже молчал. С задумчивым выражением лица он изучал загадочного вождя хафлингов.
— Ктандео послал нас за волшебным копьем, — между тем продолжала Садира.
— Я действительно растил копье, — уже мягче ответил Нок. — Но я не смогу дать его тебе.
— Почему? — воскликнула колдунья. — Оно что, не готово?
Нок поглядел через плечо на растущий посреди луга дуб.
— Оно готово… но ты его недостойна.
Решив, что хафлинг имеет ввиду недостаток физической силы — Садира и впрямь вряд ли смогла бы справиться с тяжелым копьем — девушка кивнула в сторону Рикуса.
— Это он должен использовать копье, — сказала она.
Нок окинул мула оценивающим взглядом и покачал головой.
— Чтобы бросить мое копье, требуется не только сила, — заявил он. — Цель должна быть ясной. Сердце — чистым. Без Ктандео этот мул промахнется.
— С чего это? — возмутился Рикус. — Нет такого копья, с которым я бы не справился!
— Но это тебе не под силу! — отрезал Нок.
— Ты даже не видел, как он сражается, — вмешалась Садира. — Откуда ты знаешь, справится он или нет?
— Я знаю, потому, что все вы висите на Камнях Пира, — ответил хафлинг, касаясь посохом бассейна под ногами Садиры. — Если бы вы были достойны копья Сердца Леса, вы бы здесь не оказались. Ваша кровь не стремилась бы наполнить эти бассейны.
— Камни Пира! — воскликнул Рикус, отчаянным усилием пытаясь высвободить руку.
— Но мы же пришли как друзья! — сказал Агис.
— Вы станете частью леса. Какой лучший подарок может принести в лес его друг?
— Анезка привела нас не для того, чтобы нас тут съели! — прорычала Ниива.
— Ошибаешься, — усмехнулся Нок. — Именно для этого. Вы ее подношение.
— Подношение! — вскричал Рикус, устремляя неверящие глаза на Анезку.
— Ты что, привела нас сюда за этим?!
Явно довольная собой Анезка только кивнула и ободряюще улыбнулась сраженному гладиатору.
— Я и мои друзья с радостью присоединились бы к лесу, — решила пойти на хитрость Садира. — Но, к сожаленью, сейчас это невозможно. Ктандео потому-то и послал нас за копьем, что оно жизненно важно для Тира.
— Почему важно? — нахмурился хафлинг.
— У Калака есть пирамида, сделанная из обсидиана, — пояснил Агис, не отрываясь, глядя на висящий на груди полурослика обсидиановый шар. — А еще у него есть обсидиановые шары и потайной ход, облицованный обсидиановыми плитами. Ты знаешь, что это означает?
— Догадываюсь, — печально покачал головой Нок.
Агис рассказал полурослику обо всем, что ему довелось подсмотреть в памяти Тихиана. А также о замысле короля наглухо запереть ворота Цирка во время финального боя.
Когда аристократ закончил свой рассказ, Садира спросила:
— Теперь ты дашь нам копье?
— Вы даже до меня не смогли добраться, — печально покачал головой Нок. — Как же вы рассчитываете остановить дракона?
— Дракона? — не веря своим ушам, переспросила Садира. — Мы же говорим о Калаке, а не… — девушка умолкла. Только тут до нее дошло значение сказанного Ноком. — Калак — Дракон? — ахнула она.
— Нет, нет. В мире немало драконов. Но Калак еще не присоединился к их числу.
— Но скоро присоединится, — закончила за него колдунья. Теперь она начинала понимать замысел короля. — Для этого-то он и строил свою пирамиду!