***
Дэлвиг расположился на вершине холма в ожидании своей подопечной. На этот раз Дэвика придумала себе какой-то новый наряд и причёску и собиралась устроить сюрприз для сокамерника. Ангел улёгся в мягкой траве и принялся наблюдать за медленно плывущими по небу облаками. Облаков было совсем мало, зато они были плотные и пушистые и по форме напоминали играющих котят. Он так увлёкся вознёй белых пушистиков, что совсем забыл про Дэвику и её сюрприз. Когда над его головой раздался лёгкий шорох, для Дэлвига это стало полной неожиданностью, и ему сделалось стыдно за свою рассеянность. Он уже собрался вскочить и изобразить искренний восторг женскими изысками, но с удивлением понял, что не в силах пошевелиться. Его сердце сбилось с ритма, и он с трудом смог вздохнуть.
– Вот, значит, как это происходит,– отстранённо подумал Дэлвиг,– действительно незаметно. Всё, как ты и предупреждал, отец.
Первой реакцией ангела была попытка покинуть умирающее тело, но он быстро понял, что спасаться бегством было уже поздно. Энергии оставалось явно недостаточно, чтобы сформировать световое тело. Впрочем, он ведь знал, что скоро умрёт, только не ожидал, что будет уходить так мучительно и в полном сознании. Сердце ангела билось неровно, он задыхался, посиневшие губы пытались ухватить хоть немного воздуха, его тело забилось в предсмертной агонии. В этот момент перед глазами Дэлвига возникли два бездонных синих колодца, и он почувствовал, как его сознание засасывает в эту холодную бесчувственную синь.
– Потерпи немного, ангелочек,– ласково проворковал Сабин у него над головой,– сейчас всё закончится.
Дэлвиг почувствовал, как на грудь ему легла рука, холодная, словно кусок льда. Его сердце затрепыхалось, как пойманная в силки птица, и остановилось.
Сабин легко поднялся и с удовольствием расправил плечи. Ему было невдомёк, что сознание ангела, оказывается, функционировало на таких тонких вибрациях. Как будто вернулось то время, когда он сам был Творцом. Казалось, взмахни руками и взлетишь в голубые небеса.
– Спасибо тебе, дружок,– Сабин погладил мёртвого ангела по щеке,– давненько я такого не чувствовал.
Тихий вскрик за спиной вывел его из блаженного транса. Дэвика поднялась на холм и с ужасом уставилась на тело своего ангелочка. Сабин весело рассмеялся и завалил свою послушную куклу прямо рядом с трупом. Она не сопротивлялась, безвольно лежала под своим хозяином, словно действительно превратилась в куклу. И только, не отрывая взгляда, смотрела в неподвижные мёртвые глаза, в которых отражалось небо и пушистые облака, напоминавшие играющих котят. Впервые за всё время, что она провела с Учителем, женщина ничего не почувствовала. Совсем. Ей показалось, что она тоже уже умерла, как и бедный ангел, который спустился в ад разделить с ней её последние дни, чтобы ей не было так страшно умирать в одиночестве. Наконец Сабин поднялся и, весело насвистывая, направился к дому. Ему хотелось праздника. А Дэвика подползла к своему мёртвому ангелочку, обняла его за шею и уткнулась головой ему в грудь. Она не могла плакать, все её чувства умерли вместе с ним.
Ночь подкралась незаметно. На небе одна за другой зажигались звёзды, полная луна медленно выползала из-за соседнего холма, заливая всё вокруг мертвенным светом. Дэвика сидела рядом с мёртвым ангелом, его голова покоилась у неё на коленях. Черты его лица разгладились, выражение стало безмятежным, он словно бы замечтался и забыл про окружающий мир. Вот только в глазах его уже не было прежней теплоты, они застыли, как холодные льдинки. На фоне тёмного неба вдруг нарисовалась ещё более тёмная тень. Волк сидел неподвижно, подобно статуе, только его глаза светились зелёным. Он тоже пришёл проститься с Дэлвигом. При виде Волка Дэвика словно очнулась, она вздрогнула, взгляд её сделался жёстким. Женщина нежно поцеловала своего ангелочка в холодный лоб и поднялась.
Меч оказался слишком тяжёлый для женских ручек. Дэвика с трудом вытащила его из ножен и большим пальцем попробовала кромку. На пальце тут же показалась капля крови. Клинок был острый как бритва. Сначала женщина хотела, по примеру палача, рубануть мечом по горлу своего мучителя, но быстро поняла, что на такой удар у неё не хватит ни сил, ни умения. А ещё ей казалось, что будет несправедливо, если Сабин умрёт во сне, ничего не почувствовав. Гораздо проще и надёжней будет проткнуть спящее тело сверху-вниз так, чтобы меч под собственной тяжестью вошёл в плоть, и понаблюдать, как Сабин задёргается в предсмертной агонии. Больше она не медлила, опасаясь, что её решимости надолго не хватит.