Даллас задумчиво коснулся газеты, разворачивая таким образом, что лицо изображенного на ее странице мужчины оказалось прямо перед ним.
– Есть только один способ сделать это. Получить ответ у самого Фроста.
Стоящий рядом с Алекс Джек вновь скептически хмыкнул, но вампир поднял на мужчину тяжелый взгляд.
– Фрост не так плох, детектив. Он пойдет нам навстречу, если будет знать реальное положение вещей. Тем более сейчас, когда на кону может стоять его будущее на самом верху.
– А по-твоему, Фрост не знает? – Солье сложил руки на мощной груди, отвечая открытым, полным ненависти и желчи взглядом. – Он покрывает своего дружка, поставляя тому ещё не прошедшие легализацию лекарства, а сам ни сном ни духом, что творится в городе? Может, они вообще сообщники! Или вообще он брал этот чертов блокатор для себя самого…
– Вот и выясним, – спокойно отозвался Даллас. Он нажал на кнопку расположенного на краю стола селектора. – Соедини меня с Фростом.
– Да, босс.
В повисшей на несколько долгих мгновений тишине раздался щелчок, затем гудок, и наконец еще через несколько секунд с того конца послышался глубокий мужской голос:
– Уолтер?
– Здравствуй, Себастьян.
– У меня заседание через пять минут.
– Это не займет много времени. – Вампир коротко взглянул на остальных. – Нам нужно встретиться. Это важно.
На другом конце послышались голоса, министра кто-то торопил.
– М-м-м, хорошо. Давай вечером. Я позвоню. – Уолтер кивнул.
– Отлично. Буду ждать. – И Даллас отключился.
– Хреновый расклад, – мрачно отрезал Солье и покачал головой. – Собираешься отправить нас прямо в пасть дракону?
– Вам же нужна помощь. Если Фрост заодно с убийцей, на которого вы охотитесь, пристрелишь его на месте.
Вэлмар, Алекс и Джек переглянулись. О том, что вампир мог знать основную причину их появления в этом доме, они как-то не подумали.
– Откуда вы?.. – начал инкуб, но Джек его перебил.
– Как много вы знаете об этом деле?
– Достаточно, – ответил Даллас. – Я знаю практически все, что должен.
– Вы что, следили за нами? – девушка никак не могла взять в толк его слова.
– Нет, не то чтобы следил, но я в курсе происходящих в городе событий, а уж сложить два и два способен.
Джек что-то прорычал, но тут в разговор вновь вмешалась Алекс. Ей было плевать на то, откуда у Далласа информация о недавно произошедшем, но сейчас ее больше волновало другое – кем был этот Фрост. Двуликий, это факт. Но к какому виду принадлежит? Во время разговора артефакт на шее стал теплеть, будто нагреваясь, но неудобств пока не причинял.
– Кто он?
Даллас медлил с ответом, буравя поверхность стола странным, будто разочарованным взглядом. Наконец он ответил:
– Себастьян – ведьмак.
Кинг покачала головой, ведьмака она бы почуяла, да и амулет отреагировал странно, хотя сейчас Алекс уже была готова сомневаться во всем. Неужели артефакт сбивал какие-то настройки в ее сущности? Или все вновь можно списать на усталость?
Вэлмар выступил из угла, в тени которого прятался последнюю пару минут. Все это время он молча раздумывал, разрываясь между желанием убить и выслушать до конца. Он ненавидел вампира, мечтая иссушить его энергию до дна, опустошив все его самые потаённые желания и оставив только пустую оболочку, как старую змеиную кожу. Но сейчас что-то изменилось. Он почуял нить, ту самую, конец которой вложила в его пальцы Фрея, и готов был ненадолго отложить свою месть.
– Лучше спроси, чего он хочет взамен?
Алекс совсем забыла про договор – услуга за услугу. Хотя уже догадывалась, что именно потребует вампир, и не ошиблась. Даллас откинулся на спинку кресла.
– Контракт со мной. Я хочу, чтобы ты работала на меня.
Ловушка, расставленная этим кровососом и Фреей, с тихим щелчком захлопнулась.
6
Солье угрюмо смотрел в окно, занавешенное темными плотными шторами. День уже клонился к вечеру, синие сумерки ползли по тихим улицам, бесшумно окрашивая окрестности в предвечернюю пастель. Деревья застыли черными тенями, погружаясь в ночной сон. Не ощущалось и малейшего дуновения ветерка. Но это видимое спокойствие настораживало, казалось, будто за абсолютным штилем вот-вот грянет белый шквал. Что-то было не так. Происходило нечто вне поля зрения, вне человеческого восприятия, за невидимой чертой застывшего сумеречного воздуха.