Торак пошел по его следу. Когда наст бывает достаточно плотным, волчьи лапы почти не оставляют следов; определить, что здесь прошел волк, можно только по весьма незаметным вещам – по случайно задетой ветке, с которой слетел иней, или по чуть согнувшемуся листку папоротника, – но Торак, почти не задумываясь, определял, где именно прошел Волк. Его след вел на юг; сперва вверх по краю долины и через холм, а затем вниз, в следующую долину, точнее, ущелье, довольно каменистое, с крутыми отвесными склонами.
Торак сразу же узнал это ущелье – долину реки Быстрая Вода. Раньше, когда Торак был еще совсем маленьким, они с отцом часто здесь останавливались в начале лета, чтобы надрать липового лыка для изготовления веревок.
Теперь река была скована льдом, а когда он в последний раз побывал здесь – три лета назад, – она представляла собой прямо-таки бешеный поток. Торак хорошо помнил ту большую красную скалу, похожую на спящего зубра. Под ней он тогда нашел целую стаю утонувших волков, покрытых речным илом. А чуть позже еще одного волчонка, маленького, мокрого, дрожащего, но вполне живого…
Перебравшись через замерзшую реку, Торак стал карабкаться вверх.
И вдруг замер на месте.
Шагов на десять выше той, похожей на зубра, скалы он увидел чью-то стрелу, прикрученную обрывком ползучего растения к стволу березы. Стрела указывала на восток, в сторону Высоких Гор.
Затаив дыхание, Торак осторожно подошел ближе и внимательно изучил оперение стрелы, но прикоснуться к ней не решился. Эта стрела, несомненно, принадлежала его отцу.
И Тораку показалось, что отец в полный голос произнес те слова, которые уже несколько раз отчетливо звучали у него в ушах: «Помоги мне, Торак. Выпусти мою душу на свободу».
Возможно, Фин-Кединн был прав. Возможно, это Эостра воспользовалась отцовской стрелой. Но как мог Торак забыть тот горестный, обращенный к нему призыв, который слышал в ночи? Призыв заблудшей души, потерявшей свой дом и свой путь. Если это Эостра пытается заманить его, Торака, в свое горное логово, то ведь и покойный отец зовет его туда же.
И все же… если он прямо сейчас пойдет на восток, как указывает отцовская стрела, ему придется бросить Волка, попавшего в беду.
Торак стоял в нерешительности; руки его внутри рукавиц были стиснуты в кулаки. Что же ему делать – последовать за мертвым или искать живого? А как поступил бы на его месте Фин-Кединн?
И он понял, что сделал бы вождь племени Ворона.
Повернувшись лицом к невидимым горам, Торак поднял голову и громко крикнул, обращаясь к Повелительнице Филинов:
– Ты пыталась разлучить меня с моим братом, но это тебе не удастся! Я никогда тебе этого не позволю!
И Торак, повернувшись спиной к отцовской стреле, снова двинулся на юг.
Он надеялся отыскать Волка.
Глава седьмая
Чем дальше на север уходил Фин-Кединн, тем холодней становилось вокруг.
Прошлой ночью вокруг луны он заметил кольцо, да и звезды мерцали как-то необычайно ярко, такое ему доводилось видеть нечасто. Значит, в скором времени жди метели. Племя Ворона наверняка остановилось на ночлег достаточно рано. Вот и он должен последовать примеру своих соплеменников.
Фин-Кединн миновал скалу Спотыкач близ стойбища племени Кабана и спустился в долину реки Стремительной. Теперь он был менее чем в дне ходьбы от Извилистой Реки, где племя Ворона довольно долго простояло в те времена, когда на всех в Лесу наводил страх медведь, одержимый злыми духами. Фин-Кединн вспомнил тот день, когда Ренн и ее брат привели на стоянку двух пленников: волчонка, повизгивавшего в мешке из оленьей шкуры, и негодующего мальчишку…
Река Стремительная не замерзла и с гулким ревом неслась меж скованных льдом берегов, но в Лесу царила странная тишина. Лес словно ждал чего-то. И Фин-Кединн вдруг подумал о том, что за весь день он не видел ни одной птицы, если не считать нескольких последних одиноких лебедей в небе, летевших на юг.
И никого из людей он тоже не встретил. Мороз, видимо, убил тех отвратительных серых бабочек, но люди, пораженные странным недугом, вызывавшим у них ужас при виде собственной тени, по-прежнему опасались выходить из жилищ. Этот их страх передавался и всем остальным. В Лес люди осмеливались зайти только в том случае, если их вынуждал к этому голод.
Так что Фин-Кединн даже обрадовался, когда встретил небольшой отряд охотников из племени Гадюки; трое мужчин и мальчик спешили на запад, чтобы воссоединиться со своим племенем. Добыча у них была невелика – две белки да три лесных голубя, – но они все же заставили Фин-Кединна разделить ее с ними.