Работая в ГПТУ‑33, Чикатило жил неподалеку от места работы, жизнь его текла весьма однообразно, и автомобилем своим он практически не пользовался. Теперь же он был связан не только с промышленными объединениями, но и с транспортом, грузовыми автомобилями и железной дорогой.
Его ужасало то, что он видел на вокзалах и автобусных станциях. Бродяги, нищие, пьяные, те, кто в своей жизни, не проработав ни единого дня, всегда имел деньги на хлеб и водку. Чикатило наблюдал, чем они со смехом занимались в кустах, не делая из своих занятий ни малейшего секрета. Но более всего его угнетала несправедливость природы, наделившая радостью жизни отбросы общества и лишившая этой радости его, Андрея Чикатило.
И все же ему нравилась новая работа — новые коллеги относились к нему с уважением. Правда, некоторых раздражала его чрезмерная чистоплотность. Он всегда аккуратно одевался, предпочитая серые и серо-коричневые цвета. Был не слишком общителен, но при случае весьма разговорчив, охотно обсуждал события в мире, о которых всегда был хорошо осведомлен и всегда имел собственное мнение. И все же, молчаливый и бесцветный, он был для окружающих просто скучен.
С наступлением хорошей погоды его поездки в Ростов участились. На переговоры он ездил один, поездом, а затем возвращался, чтобы захватить добытое, вдвоем с шофером. Чаще всего это был водитель по фамилии Гуков. Гукова удивляло, почему после погрузки машины Чикатило нередко остается в Ростове, но это в конце концов было дело самого старшего инженера. А он, Гуков, всего лишь шофер.
И все же, будучи работником опытным, Гуков понимал, что так делать нельзя: инженер отдела снабжения должен был возвращаться на завод вместе с шофером и оформлять накладные на сданный груз. В таком случае, если имелись расхождения между тем, что было выписано на погрузку, и тем, что они привезли, дело разбиралось соответствующими инстанциями. Рано или поздно привычка Чикатило оставаться в Ростове обязательно привела бы к неприятностям.
Но разве можно винить мужчину в том, что ему хочется поболтаться в Ростове? Кто бы отказался прогуляться в солнечный сентябрьский день по проспекту Энгельса, центральной улице города? После августовской жары в городе наступала прохлада, стихали горячие ветры, которые, по мнению местных жителей, дули из Афганистана. И все же легкий ветерок поднимал в воздух облака желтоватой пыли, которой, казалось, был усыпан весь город.
Было так приятно пройтись по проспекту Энгельса мимо университета, главное здание которого представляло собой белоснежное приземистое строение, прекрасно выглядевшее издали. Подойдя ближе, можно было заметить, что у лестницы не хватает ступеней, а окна припорошены все той же желтоватой пылью.
Мужчине, в одиночестве гуляющему по проспекту Энгельса, было на что посмотреть: остатки древней крепостной стены; пушки и пушечные ядра, привлекавшие внимание мальчишек; торжественного вида мемориальная доска, извещающая о том, что Ростов был основан в 1749 году в качестве российского форпоста на границе с Кавказом и Турцией — форпоста, охраняемого донскими казаками, освоившими эти земли.
Еще со времен гражданской войны, когда город оказался легкой добычей отступающей на юг армии белых, Ростов считался городом, где пышным цветом расцвела преступность. Еще в те времена людей, отправлявшихся в этот город, предупреждали: будьте внимательны, там крадут все подряд, там могут забраться на крышу вагона и, разбив окно, выкрасть ваш чемодан. Город бандитов и воров, и иные из местных даже видели в этом некий предмет гордости.
Ростов был как бы воротами на пути между Россией и Кавказом, на его улицах можно было увидеть самых разных представителей восточных народов: простых крестьян в коричневых костюмах и вязаных свитерах, предпочитающих сидеть на корточках; хохочущих усатых грузин в одежде, которую невозможно было приобрести честным трудом; армян, которые жили здесь с незапамятных времен, и, разумеется, евреев, хотя немало их уничтожили нацисты во время войны.
Архитектура Ростова представляет смесь серых коробок советской постройки и живописных домиков, казалось явившихся сюда из какой-нибудь деревни. Центр города застроен огромными бетонодекорированными зданиями (нежно-зелеными с белым, клюквенно-красными с белым) — наследием прошлых времен, когда Ростов еще был зажиточным торгово-промышленным городом. Запах свежевыпеченного хлеба смешивался с ароматом российских сигарет, набитых черным табаком.