Дальше чтение не шло. Он закрыл папку, намереваясь продолжить потом, подошел к компьютеру и открыл свой электронный почтовый ящик:
«Уважаемый профессор Це!
Ваше предложение показалось мне любопытным. Я посоветовался с профессором Лапласом. По всей видимости, я смогу в ближайшее время вылететь в Багдад. Но получится ли у нас сделать это быстро? Я знаком с главным хранителем Национального музея, мы однокурсники. Но власти? Впустят ли меня? Выпустят ли?»
Он нажал на клавиатуре «ентер», письмо направилось в Токио, где в этот момент было за полночь.
Глава 4
Сергей совершенно не был сегодня занят в университете, но и домой ему ехать совсем не хотелось. Он прошелся по коридору и встретил знакомую ассистентку Шарлоту, подошел к ней улыбнулся, она приветливо подскочила к нему, прервав разговор с кем-то, чмокнула в щеку. Она была высокая, почти с него ростом, черноволосая и смуглая:
— Привет Серж, как дела? — спросила она. — Как Николь и дочка?
— Уезжают в Канаду, — ответил он.
— Одни? Без тебя? — спросила она, сделав круглые глаза, он с печальной улыбкой кивнул.
— Извини, — сказала она, пожав ему локоть.
— Да, — сказал он, — я так привязался к дочке.
— Сколько вы были вместе? — спросила Шарлота с интересом.
— Пять лет, — ответил Серж.
— Бедный, — она провела ему смуглой ладошкой по щеке.
— Пообедаешь со мной? — спросил он.
— Мы как раз собирались куда-нибудь пойти перекусить, — сказала Шарлота, показывая на своих подруг: толстую африканку и блондинку похожую на шведку, — пойдем.
— О чем вы говорили, — спросил Серж, подавая ей руку.
— Вечная тема, права женщин.
— Не противоречит ли феминизм материнству? — спросил Серж. — Вот станут ваши будущие дети солидными взрослыми мужчинами, возможно, они же будут «белыми мужчинами», с которыми вы боретесь, добиваясь своего права быть равными с ними? Вы же против засилья белых мужчин?
— Феминизм — это одна из составных частей Декларации прав человека, — сказал толстуха. — И феминистки считают, что миром должны управлять представители разных рас, полов, вероисповеданий и так далее. В этом смысле я считаю, что мои сыновья должны иметь те же возможности прихода во власть. Именно это является правами человека.
— Это Дороти, — представила Шарлота.
— У меня все мужья были нормальными, женщина в семье для них не является кухонной машиной, — сказал другая, блондинка.
— Эмма, — представила Шарлота и продолжила. — У моих сыновей тоже не будет понятий мужской и женской работе по дому. У них не будет проблемы в том, что женщина может быть социально успешнее мужчины, они не будут чувствовать себя никчемными, если их избранницы окажутся на десять голов выше их социально. Это будет такое толерантнее здоровое поколение.
— Судя по тому, что я читал, вы представляетесь мне представительницами ортодоксального феминизма, — сказал Серж.
— Не знаю, что вы имеете в виду, — сказала Эмма. — Может быть, радикальный феминизм? Радикальные феминистки существуют в тех странах, где очень поздно начали голосовать и делать аборты. Вы ведь из России?
— Non. Moi le Franзais, — сказал Сергей. — У меня французское гражданство. И родился я здесь. Мы жили лет десять в России. Я говорю по-русски. Но мне скучны разговоры о «загадочной русской душе», я их не понимаю. Наверное, это значит, что я стал настоящий русский?
Насколько я знаю, российский феминизм — получил все на блюдечке с голубой каемочкой в 1917 году — право делать аборты и право голосовать.
Более того, российские женщины — самые социализированные в мире, нигде нет 99 процентов работающих женщин. Российская демографическая ситуация дала в нескольких поколениях такой дисбаланс, что поколения моей мамы и бабушки — это поколения, в которых на трех женщин детородного возраста приходился один мужчина. Поэтому социально они развивались отлично: сидели в тракторах и подъемных кранах. Но их не пускали во власть. То, что здесь называется «стеклянный потолок». Тем не менее, радикальных феминисток в России нет и быть не может.
— Трагедия человечества сейчас заключается в том, — сказала Шарлота, — что миром правят белые мужчины среднего возраста, среднего класса и со средним интеллектом, которые делают весь мир уютным только для себя. Поэтому, как только в политику приходят цветные, женщины, инвалиды, геи, аборигены или представитель малого народа, то политика тут же становится умнее, богаче и более взвешенной, более многовариантной.