– В Шверине, – сказал он.
– Сейчас самое гриппозное время, надо быть очень осторожными, – назидательно заметил Шнайдер. – Как сейчас в Швейцарии с гриппом?
– Ужасно, – сказала Кэт. – Все болеют, кашляют, чихают! Спортом никто не занимается – вот и результат!
– Да, у нас тоже на работе начальник отдела заболел – проблемы со спиной. Наверное, оперировать будут.
– Это все от сидячего образа жизни, – сказал Шнайдер. – Очень рекомендую заняться йогой! Есть один очень неплохой комплекс лежачих поз: прогиб – наклон – скручивание, и так – несколько раз. Просто великолепно, рекомендую.
– Йога? – подозрительно переспросил Зельц. – Что это за чушь?
– Индийский гимнастический комплекс, имеет очень долгую историю.
– Никогда не слышал, наверное, вранье, – сказал Зельц. – У нас лет пару лет назад один мистик предлагал тибетские травы для вечной жизни, а это, наверное, из той же сери.
– А что вы вообще про Индию слышали?
– Сидят себе где-то вшивые бородатые мужики, – ухмыльнулся Зельц, – которые за бабки продают всем мудрость мира оптом и маленькими кусочками. Вроде отшельников.
– Я иногда думаю, что среди них есть те, кто эту мудрость постиг, – сказал серьезно Шнайдер.
– Про таких я не слышал.
– Друг вы мой, знали бы вы, как много есть на свете, что и не снилось нашим мудрецам1.
– Вы в Гамлеты записались? – иронически заметил Зельц.
– Молодой человек, я, конечно, рад, что вы так прекрасно эрудированы в области английской литературы, но если ту энергию, которую вы тратите на цинизм и насмешки, вы потратили бы на что-нибудь более осознанное, то стали бы гораздо счастливей.
– А кто вам сказал, что я несчастлив?
Вдруг раздался звонок в дверь.
– Ждете кого-нибудь? – спросил Шнайдер.
– Нет, – ответил побледневший Зельц.
– Ясно. Ну, идите открывать, что вы сидите?
– Да, да, конечно.
Когда Зельц открыл дверь, на пороге он увидел довольно внушительных размеров полицейского. Огромного жирного полицейского, с пистолетом на боку, в зимней шинели, с орлом на кивере.
– Что случилось, герр полицейский? – улыбнулся заискивающе Зельц.
– Почему так громко? – спросил полицейский. – Соседи жалуются.
– Извините, простите, пожалуйста, случайно так получилось, это граммофон, я не ту кнопку нажал…
– Что значит, не на ту кнопку?! – заорал полицейский. – Вы нарушаете покой, понятно?
– Простите, пожалуйста.
– Если каждая свинья будет включать по ночам свои граммофоны, тут будет не город, а бордель. Ясно?
– Извините еще раз, – Зельц прижал руки к груди. – Я искренне раскаиваюсь, больше не повторится.
– Конечно, не повторится! Вот заберу тебя сейчас на пару дней в кутузку для выяснения личности – и тогда точно не повторится. А сюда беженцев поселим. Хочешь?
– Нет, пожалуйста…
– Ты что, против того, чтобы поддержать свою страну? Война идет, а ты, тыловая крыса, даже беженцев не хочешь взять!
– Я, понимаете, я стенографист в имперской канцелярии…
– Да по мне хоть в христовой канцелярии: один черт, ты – тыловая сволочь.
– Понимаете, мне нужно сосредоточиться. Это не дом, это часть моей работы, я здесь переписываю речи наших вождей: Гитлера, Бормана, Геббельса, наконец.
Полицейский насупился. Кажется, он не верил, что этот сморчок имеет что-то общее с лидерами национал-социалистов.
– Хрень собачья, – сказал он. – Дом – это дом, а работа – это работа. Понял?
– Простите, пожалуйста, да, – мелко закивал Зельц, протягивая ему двадцать марок.
– Ладно, прощаю на этот раз, – сказал полицейский, засовывая деньги в карман. – Считай, что легко отделался. Но в следующий раз – ты меня знаешь, – полицейский кивнул на пистолет на боку. – Война идет!
– Да, да.
Вдруг что-то хлопнуло в гостиной. Полицейский насторожился.
– Ты что, не один, что ли?! – удивился он. – Кто там?
– Ээээ… – Зельц растерянно обернулся.
– Что там такое? – раздался из гостиной надменный голос Шнайдера.
– А ну-ка, – полицейский отодвинул Зельца и вошел в дом.
Медленным тяжелым шагом подошел он к Шнайдеру и громовым голосом вопросил:
– Ты кто?!
– Герр Шнайдер.
– А ты кто? – полицейский повернулся к Кэт.
– Кэт Хоффнунг.
– Документы, оба!
Шнайдер предъявил удостоверение полковника СС.
– Достаточно? – спросил он едко.
– Это еще чего? – пробурчал полицейский. – Это еще… И вообще… – добавил он неуверенно.
– Представьтесь, пожалуйста, дорогой герр полицейский, – потребовал Шнайдер.
– Сержант Тишлер.
1
«Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам» – Цитата из трагедии Шекспира "Гамлет", д. 1, сц. 5, слова Гамлета. В переводе М. Вронченко (1828)