Ночь в этот раз прошла спокойно, номер был теплый, и немецкие гости выспались на славу. Быстро подкрепившись с утра парой булочек с кофе, они отправились на встречу. Проклятый гном, по совместительству работавший резидентом СССР в Швейцарии, встретил Шнайдера мерзким кряхтением:
– А вас уже тут ожидают, а как же, – захихикал он. – Проходите, гости дорогие, добро пожаловать.
Он был одет сегодня в какую-то безумную хламиду неопределенного бурого цвета, бывшую когда-то то ли халатом, то ли поповской рясой, то ли мешком из-под картошки, из-под которого торчали волосатые ноги, уходившие в войлочные бурые же шлепанцы.
– Да вы при полном параде! – улыбнулся гном, оглядывая элегантные черные костюмы Шнайдера и Майерса. – Поосторожнее бы тут, как бы вам не запачкаться. Радисточку мою не привезли, случайно?
– Нет, – ответил Шнайдер, входя в прихожую.
– Доброе утро, – поздоровался Майерс.
Гном сделал вид, что не понимает немецкого. Он нервно дернул шеей, закрывая дверь, и показал пальцем в направлении гостиной. В комнате послышался шум, и оттуда появился крепыш в мятом сером костюме.
– Ну здоровченко, друзья! – душевно пробасил он с украинским акцентом. – А мы уже вас заждалися, хлопчики!
– Здорово, куме! – в такт ему ответил Шнайдер. – Як справе?
– Як справа, так и слева! – засмеялся крепыш. – Голотько моя фамилия.
– Шнайдер, – улыбнулся подполковник.
– Псевдоним, значит, ага? – крепыш с хитрецой посмотрел на Шнайдера. – Вот это ладно, вот это правильно. А мы уж с пяти утра на ногах, сало вот даже все прикончили! У этого душегуба, – он кивнул на гнома, – даже пожрать нечего, одни какие-то плесневелые пряники! Хорошо хоть с собой догадалися взять пару колограмм сальца, а то ж передохли бы все с голодухи.
– Эх, упустил я свой шанс сальцем полакомиться! – всплеснул руками Шнайдер.
– Не журися! – похлопал его по плечу крепыш. – Вот закончим немчуков, тады налопаисся. Этот с тобой?
– Ага, – кивнул Шнайдер.
– Молодчина, так держать! – крепыш снова потрепал по плечу Шнайдера. – Тогда значица так сделаем. Ты туточки посиди, будь ласка, поразвлекай душегуба, а мы с товарищем комрадом пойдем внешнеполитические переговоры проводить, лады?
Шнайдер краем глава увидел мерзкую ухмылку гнома. Глаза крепыша светились такой сердечностью, что спорить с ним было совершенно бесполезно.
«На кой ляд я сюда ехал!» – подумал Шнайдер со злобой.
Но вслух он не сказал ничего, только душевно улыбнулся в ответ. Крепыш с Майерсом скрылись в комнате, Шнайдер остался наедине с гномом.
– Что, голубчик, не пустили? – усмехнулся тот мерзко. – Уж извиняйте, всякую шелупонь на переговоры не пускают. Да ты не переживай, красавчик, это недолго. За пару дней сговорятся – да и поедешь себе обратно в Германию, нациста из себя строить.
Шнайдер молча посмотрел на него, но ничего не ответил.
– А вот еще проблема – нет у меня для тебя стульчика свободного, – продолжал гном. – Все отдал дорогим гостям, вот сам еле ючусь на единственной табуреточке. Так что придется тебе, служивый, постоять.
– Не беда, – Шнайдер снял ботинки и сел в позу лотоса. – Скажете, как понадоблюсь.
– И едут и едут сюда, – бухтел гном. – Вообще не понимаю, на кой все сюда едут. Как мухи на дерьмо повадились. Швейцария не резиновая, между прочим. У нас у самих тут не хватает. Можно подумать, это мы тут для них все эти годы горбатились. Когда уже нормальную границу сделают? Вот возьму сейчас и позвоню в полицию, пусть они у вас прописку проверят. А то взяли тоже моду: и ездят, и ездят, как будто к себе домой. И всех накорми, обеспечь жилплощадью, удобства предоставь. А коммунальные знаете сколько сейчас стоят? А ведь небось никто потом не возместит, все за свой счет!
Шнайдер молча рассматривал гнома. Когда тот говорил, бородавка у него под носом шевелилась вверх-вниз и почти на треть залезала в правую ноздрю, словно из любопытства: «А что же там, в носу, есть интересного», и потом высовывалась, готовая через секунду снова, как опытный спелеолог, исчезнуть в поросшей волосами розовой пещере.
– Едут и едут, – продолжал ворчать гном. – Можно подумать, это для вас тут все понаделали, всю эту красивую жизнь. Не вы строили, не вам и пользоваться! Вот хотите – езжайте к себе, откуда вы там, в Новохоперск, и обустраивайтесь. А у нас нечего тут делать.
Прошло несколько часов, гном бухтел и пыхтел, пытался читать какие-то книги, снова бухтел и заметно скучал. А Шнайдер спокойно сидел, не меняя позы, и внимательно смотрел на него.
Вдруг из-за двери в гостиную выскользнул крепыш. Шнайдер с гномом вскочили со своих мест и встали перед ним, ожидая приказаний.