Я не прошу у вас жертв и не требую от вас, чтобы вы развелись и сдали своих детей в детдом. Но я – я должен принести эту жертву ради Германии, ради своей великой Родины, ради Фатерланда, Родины наших отцов и дедов, ради партии, Рейха и нации. Моя супруга – Германия, и весь германский народ – мои дети.
Все дружно захлопали.
– Мы должны помнить, что размножение германцев – прямой долг нашего правительства, нашей партии, нашего государства. Для нас важны две вещи. Первое – не давать скрещиваться всяким отбросам эволюции вроде жидов и цыган, второе – обеспечивать активный приплод нужных сортов: в первую очередь – арийцев. И любой немец, и любая немка, если они только не уроды и не психические извращенцы, обязаны воспроизвестись и создать будущих подданных великого Рейха.
Зельц вспомнил о недавнем опыте с фройляйн в ресторане и густо покраснел. Как стыдно!
– Это важно, чтобы у нас хватало молодых здоровых доступных арийских женщин, которые радостно встретят любого возвратившегося с войны немецкого солдата. Приведут к себе в комнату, а можно даже и в общежитие, разденутся и вступят в интимную половую связь. Без извращений, конечно! Минеты, анальный секс и куни необходимо запретить, а нарушителей отправлять на пару лет в трудлагеря. Но в выборе поз, я считаю, можно быть свободными, тут излишнее регулирование не нужно. Я не Папа Римский, занимайтесь этим делом кому как удобно: кто хочет сверху – пусть будет сверху, кто хочет по-собачьи – пусть так и делает. А начать это контролировать – так разведут волокиту, полицейские завалят нас отчетами, станут бороться за улучшение статистики, заниматься профилактикой и прочим бюрократическим идиотизмом. Не поставлю же я по полицейскому у койки каждой поварихи или ткачихи? Этак только полицейские и будут размножаться, а солдатам останется стоять в сторонке и завистливо вздыхать, глядя на их успехи.
Мужчины заржали в голос, дамы мило похихикали.
– Вообще я не понимаю, что такое – любовь! – произнес Гитлер. – Мы пишем килотонны книг о любви, романтике, прекрасных дамах, возвышенных отношениях и прочей романтической чуши! Зачем это все нужно?! Вот дырка, вот член – вперед! Мать–природа подскажет, если что. Все, что естественно – то не безобразно. Зачем про это писать?
– Но ведь чувствительно… – попыталась возразить фрау Геббельс.
– Книги нужны, чтобы объяснить народу, что он должен думать. Хорошее произведение – это произведение идеологически нагруженное. А если в книжке нет моральной составляющей, если она не создана для того, чтобы продвигать наши идеалы: руководящая роль партии в государстве, женщина как хранительница домашнего очага, превосходство белой рассы над другими, то это книга вредна и не обладает никакими художественными достоинствами. А всякие воздыхания о прекрасных дамах, бабострадания – это не достоинство книги!
– А как же «Мадам Бовари»? –фрау Геббельс искренне огорчилась.
– В печку! – категорично ответил Гитлер. – Вот посмотрите на птиц: все просто. Познакомились, попели, потанцевали, спарились – родили детей. Все, при чем тут романтика?
«Бесчувственный идиот! – подумал Зельц. – А я Кэт – люблю. И хоть ты сдохни, животное!»
– Чтобы приступить к размножению, не нужны все эти любовные бестселлеры, вздохи на скамейках и прочие нездоровые человеческие извращения! Простому нормальному животному это не нужно! Я уж не говорю о гомосексуализме, лесбиянстве и прочих мерзостях! Их у животных просто не бывает!
«Бывает», – подумал Зельц со злобой.
– Кстати, есть животные, которые к своим детенышам относятся неважно: то загрызут их, то подбросят кому-нибудь. Но мы-то должны взять у природы самое лучшее, и дальше улучшать, а не создавать ради довольно простого действа целую мировую литературуэ Лучше, чем сказал герр Создатель, все равно не придумаешь: плодитесь и размножайтесь! Вот к этому простому лозунгу сводится все, что написано по этому поводу. А все эти волнения, слезы, комки в горле, сердцебиения, страдания, сомнения – это все лучше оставьте рабочим, мечтающим перевыполнить план на сто двадцать процентов. И вообще, я считаю совершенно вредной идею о некоем «духовном единении», которое мы можем обрести с женщинами.