Осталась позади Башня Трампа, в прошлом часть старой резиденции «Сан-Таймс». Мне вспомнились бригады голых по пояс грузчиков, швыряющих пачки газет в кузова машин, и я даже пожалела о полных приключений временах, когда надо было уворачиваться от этих грузовиков, вылетающих на дорогу на бешеной скорости. Туннель проходил и мимо «Таверны Билли-Козла», излюбленного местечка чикагских журналистов. Оно прославилось после известного эпизода в передаче «Субботний вечер в прямом эфире» с Дэном Экройдом и Джеймсом Белуши и криком «Чизборгер! Чизборгер!». Еще в связи с ним вспоминают о Проклятии Билли-Козла. Это произошло пятого октября 1945 года, во время четвертой игры Мировой серии. Владелец «Таверны», греческий иммигрант Уильям Сианис, известный под прозвищем Билли-Козел, пришел на стадион со своим козлом Мерфи, поболеть за команду. Владелец «Кубз» П. К. Ригли отказался пускать животное на трибуны, хотя у того имелся билет. И тогда Сианис проклял команду, сказав, что та никогда не выиграет Мировой серии. Так что с тех пор все настоящие чикагцы — даже не из шотландцев — свято верят в силу проклятий.
Резко затормозив, я повернула к Верхнему Уокеру и вскоре вынырнула на свет божий. Пришлось немного поморгать, прежде чем глаза привыкли к ярким лучам солнца. Попутно я обдумывала планы на день. После встречи с Филом надо связаться с Томом Джойсом, моим приятелем-антикваром. Хоть я и злилась на него за тот билет, мне хотелось задействовать его мозг в работе над Хемингуэем. Возможно, Тому известно про Дэвида Барнса нечто, чего не знаю я.
Усталость все еще чувствовалась, но убойная доза витаминов начала действовать, и во мне зарождалось ощущение, что грядущий день будет не так уж плох. Я воткнула в магнитолу диск с «Временами года» Вивальди, прибавила громкость и волшебные аккорды смыли видения Дэвида Барнса, Эрнеста Хемингуэя, агента ВНС и всех прочих, хотя бы на время пути до офиса Фила.
5
Когда с тобой говорят, слушай до конца. Большинство вообще не слушает.
Мы с Филом давние знакомые. Именно с его подачи я стала страховым следователем. Некоторое время спустя после смерти Фрэнка у клиента Фила, из одной крупной чикагской организации, называть которую мы не будем, пропал бесценный средневековый манускрипт. Фил, выступая поверенным от лица университетской страховой компании, обратился ко мне с просьбой найти его. По его мнению, мои академические знания могли в этом здорово помочь. К тому времени я отчаянно нуждалась в деньгах, чтобы платить по долгам Фрэнка, и согласилась. Менее чем через сутки я обнаружила реликвию в задрипанной квартирке на Гайд-парк. Проживавший там аспирант намеревался продать манускрипт через eBay. Филу удалось решить все тихо-мирно: ни полиции, ни газет, ни, что самое главное, — никаких требований об уплате страховки со стороны упомянутой выше организации не последовало. Он щедро рассчитался со мной и с тех пор регулярно давал мне заказы.
Контора Фила, занимаемая им совместно с тремя другими адвокатами, располагалась в скромном здании в западной части Лупа. Я поднялась на четырнадцатый этаж и налегла на тяжелую двойную дверь на три минуты раньше назначенного срока, что для меня, с точки зрения статистики, сильное отклонение от нормы.
Гильда Фоун, одна из двух секретарш, работающих в приемной, уставилась на настенные часы.
— Это конец света? Невиданное дело!
Я зыркнула на нее, но сдержалась — не мне одной дан острый язык. Гильда неровно дышит к Филу и видит во мне соперницу, поэтому норовит подвести петарду при любом удобном случае. Холодно улыбнувшись, я проскользнула мимо ее стола, стараясь не вдохнуть приторный аромат духов, которыми она злоупотребляла.
— Здравствуйте, мисс Макгил, — приветствовала меня Мэнди Моррисон, вторая секретарша. — Простите, но придется подождать — он говорит по телефону.
— В последний раз прихожу раньше назначенного, — буркнула я.
— А также и в первый, — громогласно съязвила Гильда, поправляя на носу гигантские очки в черепаховой оправе.
Не в силах оспорить обвинение, я молча прошла в комнату ожидания. Там пахло пластиковыми стульями и старым кофе, а кондиционер будто еще сильнее нагнетал жару и влажность. Единственное предлагаемое чтение состояло из пары номеров «Лоу Дайджест». Изрядно злая, я уселась и стала глядеть на стены и вспоминать про ночь с Дэвидом.