Миня вернулся к мальчику, который свернулся калачиком у стены и всхлипывал. Заметив свет фонаря, молодой лорд поднял голову. По его черному от пыли лицу тянулись к подбородку длинные следы засохших слез.
— Сир, добрый сир, ты нашел свет! Как хорошо! Теперь мы можем идти, правда? — спросил мальчик с надеждой в голосе.
«Идти куда?» — подумал Миня, но не сказал этого вслух. Он только похлопал молодого лорда по плечу и помог ему встать на ноги.
— Мы выберемся. Нужно только посмотреть, не сможем ли мы сдвинуть несколько из этих камней.
Миня понимал, что их единственный шанс — раздвинуть менее тяжелые камни и выползти в неповрежденную часть туннеля. Это был опасный план, так как при нарушении шаткого баланса камни могли обрушиться и раздавить их. Но надо было пытаться, в противном случае им грозила медленная смерть в этой каменной тюрьме.
— Подержи фонарь, я попробую сдвинуть вот эти камни.
Миня передал мальчику фонарь и начал толкать камень за камнем, но ни один из них не поддавался. Тогда Миня перебрался к другому концу, но и там у него ничего не вышло. Он только поранил кисти рук об их острые края. Правда, сдаваться Миня не собирался. Чтобы прибавить силы, он опустился на землю и пнул каменную плиту перед собой обеими ногами. Он пнул ее так сильно, что отозвалось болью в пятках. И хотя плита не сдвинулась, Миня вдруг заметил, что выглядела она иначе, чем все другие. Ее поверхность была совершенно гладкой, как будто это было произведение человеческих рук. Миня внимательно ее осмотрел и пнул еще раз. Плита немного сдвинулась, совсем чуть-чуть, но Мине этого было достаточно. Сердце его забилось от волнения.
— Эй, малыш! — крикнул он молодому лорду. — Иди сюда! Видишь эту плиту? Когда я скажу, толкай ее изо всех сил.
Мальчик кивнул.
Миня уперся плечом в камень и дал знак мальчишке присоединиться к нему. Они давили изо всех сил, но плита не подавалась. Ноги их скользили, и в конце концов они свалились на землю. Отдышавшись, Миня медленно поднялся и в последний раз уперся руками в камень. И вдруг скользкая холодная плита сдвинулась с места. Этого крошечного сдвига оказалось достаточно, чтобы вновь вселить в Миню надежду и вызвать прилив сил. Вдвоем с молодым лордом они толкали камень все дальше вперед, и Миня чувствовал, что он движется. Наконец плита дрогнула, печально застонала и упала. Сразу вслед за этим громкий треск разнесся по подземелью и стих вдали. За плитой открылось пустое пространство. Собрав последние силы, Миня пролез в открывшийся проход. На другой стороне его руки почувствовали твердый пол, и он упал на его холодную поверхность. Следом за ним выбрался и мальчик. Легкий ветерок ударил им в лица, их тяжелое дыхание гулко разносилось по темному пространству. Отдохнув, Миня вновь зажег фонарь и в его неровном свете увидел, что они находятся в середине широкого туннеля, абсолютно пустого и неповрежденного. Но это не был тот туннель, в котором он был раньше. В отличие от тех коридоров, где он блуждал последние несколько дней, этот туннель был выстроен из больших полированных плит, ровно и плотно уложенных друг на друга.
— Что это за место? — услышал Миня голос мальчика.
— Не знаю, парень, — ответил оруженосец и посмотрел вдаль, туда, где темнота поглощала свет. — Правда не знаю.
Посмотрел он и в другой конец коридора, но там тоже была кромешная тьма.
— В какую сторону пойдем? — спросил молодой лорд.
— Чувствуешь ветер? — Миня поднял лампу, и маленький язычок пламени задрожал в потоке воздуха.
— Мне кажется, он дует оттуда, — мальчик показал рукой налево.
— Вот туда и пойдем.
Мальчик кивнул, и они медленно направились навстречу ветру.
Глава 48
Ровал остался позади. Его крыши и трубы исчезли в утреннем тумане. В полном одиночестве мы ехали по безлюдной дороге по направлению к границе. Нас ждала новая страна — Азорос, и там мы надеялись найти ответы на многие наши вопросы. Азорос был не совсем обычным государственным образованием. Эта страна, славящаяся богатством и блеском, не имела ни официального языка, ни регулярной армии, ни государя. Это было нечто вроде торговой республики. Она была разделена между четырьмя купеческими гильдиями — четырьмя Домами, как их там называли, каждый из которых владел большим городом и окружающими его землями: Дом Славы — городом Накитавом, Дом Гордости — Онирамом, Дом Доблести — Омоком, а Дом Денег — Азором. Каждым Домом управлял совет, состоявший из самых богатых и влиятельных членов гильдии. Руководители советов в свою очередь образовывали общий совет, называемый Великим союзом, который осуществлял общее руководство государством. Однако Великий союз на деле не обладал большой властью, поскольку истинная власть принадлежала городским советам, полностью распоряжавшимся налогами и сборами в своих землях. Такая свободная организация превратила Азорос в очень терпимое общество, в котором привечали всех, лишь бы они не совершали преступлений против купеческих гильдий. Пользуясь тем, что в Азоросе не существовало почти никаких запретов и ограничений, страну посещали самые разные люди, от искуснейших мастеров до самых жестоких наемников, и все находили себе там занятие, предлагая свои услуги любому, кто мог хорошо заплатить.
Перспектива своими глазами увидеть Азорос с его знаменитыми на весь мир свободными рынками, ярмарками и карнавалами заставляла биться наши сердца. Но еще больше нам хотелось поскорее встретиться с таинственным работодателем Элсона, мудрецом, который жил в Азоре, столице государства.
После нескольких часов езды мы достигли границы, отмеченной заставой, которая состояла из деревянной будки, сторожевой башни и толстой деревянной перекладины, перегораживавшей дорогу. Эта длинная палка поднималась, когда нужно было пропустить путешественников. Когда мы приблизились, перекладина была опущена, а рядом с ней сидели, лениво развалившись на каменных ступенях, несколько вооруженных людей. Это были Азорские таможенники, которым Дом поручил взимать пошлины за все товары, ввозимые и вывозимые из страны. Дорога перед заставой была пуста, но со стороны Азора повозки, лошади и люди образовывали очень длинную очередь, хвост которой исчезал где-то за отдаленным холмом.
— Что делают все эти люди? — спросил я Элсона.
— Это торговцы. Ждут, когда откроют пост, — ответил южанин.
— А почему на этой стороне никого нет? Разве никто не хочет попасть в Азорос?
— Все караваны, направляющиеся в Азорос, должны двигаться по нижней дороге, в паре лиг к югу отсюда. А через эту заставу караваны покидают Азорос.
— Тогда и мы, наверно, должны ехать по нижней дороге?
— Это правило относится только к торговцам. У нас нет никаких товаров, мы можем въезжать без всякой платы. Эта дорога ничем не хуже других, к тому же нам не нужно стоять в очереди, разве что тебе захочется провести денек-другой в обществе торговцев, — Элсон засмеялся.
И пока на другой стороне люди терпеливо ждали, чтобы их выпустили из страны, мы проскакали мимо них, даже не остановившись около стражников, которые и не пытались нас задерживать. Вместо этого они медленно поплелись поднимать шлагбаум, чтобы пропустить несколько первых повозок. Вся очередь тут же заколыхалась и ожила. Долина наполнилась шумом — скрипом колес, ржанием лошадей и криками людей, которые готовили свои грузы к досмотру. Этот шум мы слышали еще долго, и он уступил место тишине открытых полей только тогда, когда очередь заметно сократилась. Но дорога недолго оставалась пустой. Появились новые повозки, а почти через каждую лигу нам попадались деревушки или небольшие города. Улицы в них были многолюдными, с многочисленными лавками и трактирами, готовыми в любую минуту обслужить любого, кто захочет в них зайти.