И он был не единственным. До него дошли слухи, что многие буаские рыцари и солдаты также задержаны и помещены под стражу. При аресте у сира Джима забрали меч, доставшийся ему от отца. Но второй капитан переживал не из-за него. Он не мог перенести унижения. Он знал, что экспедиция не была так успешна, как хотелось бы. Он также знал, что действительно были совершены ошибки, но это были лишь мелкие просчеты. Что бы ни утверждали Царственный Лис и его лакеи, они выиграли сражение и очистили Нормандию от серьезной опасности, которую представляла секта каких-то безумцев.
На второй день третьей недели пришли королевские гвардейцы и принесли еще один вызов к королевским дознавателям. Это было официальное письмо, подписанное самим Царственным Лисом, что могло означать только одно — допрос должен был состояться в открытом заседании. Прочитав и подписав письмо, второй капитан попросил принести ему чистую одежду, бритву и полотенце. К его удивлению, все это было немедленно доставлено, и он провел все утро в приготовлениях к предстоящей встрече с царедворцами. Когда гвардейцы вернулись, сир Джим был уже готов. Чувствуя себя почти таким же, каким был раньше, он вышел из темной камеры крепостной тюрьмы и направился туда, где его ждали люди, пытавшиеся в чем-то его обвинить.
Встреча должна была состояться в небольшом зале, заполненном охранниками, зрителями из числа членов королевского двора и главными дознавателями. Все скамьи вдоль стен были уже заняты. Дознаватели сидели за двумя длинными столами, между которыми стоял пустой стул. За маленьким круглым столиком сбоку сидел молоденький писец и готовил свои письменные принадлежности. Когда вошел сир Джим, все лица обратились к нему. Пораженный таким вниманием, второй капитан остановился, но кто-то из конвоиров легонько толкнул его в спину, и он вошел в зал, чеканя шаги по выложенному белыми и черными плитами полу.
— А, сир Джим! — сказал Царственный Лис, источая улыбку. — Мы ждали-с. Прошу вас, присаживайтесь.
Сир Джим также одарил дознавателей сдержанной улыбкой и сел. Судебный глашатай объявил о начале слушания, после чего слово взял сир Лиор:
— Это, как вы знаете, открытое слушание, происходящее по приказу самого короля и направленное на то, чтобы исследовать все обстоятельства недавней кампании, организованной бывшим герцогом Буаским. Ах, простите, память меня подводит — не бывшим, а все еще исполняющим свои обязанности герцога, сиром Тэмом.
Царственный Лис тихо рассмеялся и продолжил:
— Мы, королевские дознаватели, назначенные высочайшим королевским указом, приехали сюда, чтобы задавать вопросы.
Сира Джима тошнило от аристократического выговора сира Лиора, и он бросил на него такой гневный взгляд, что Лис откинулся еще дальше назад на своем стуле, как бы увеличивая расстояние между собой и вторым капитаном. Сир Джим, напротив, сидел неподвижно. Он был уверен, что открытое слушание было устроено для развлечения знатной публики.
— Сир Джим, известно ли вам о проводимом нами расследовании?
— Да.
— Тогда вам также известно, что меня назначил главным дознавателем сам король. Поэтому именно я скажу вам, что в изученных нами в ходе расследования фактах я не нахожу ни одного, который имел бы смысл. Мы очень старались понять действия сира Тэма или сира Зуроса, но не смогли. Может быть, сегодня вы, сир Джим, вассал герцога Буаского и его второй капитан, поможете нам прояснить ситуацию.
— Я готов рассказать обо всем, что знаю, сир Лиор.
— Отлично. Тогда к делу. Мой первый вопрос касается так называемых алавантаров. Герцог утверждает, что перед экспедицией ваши люди собрали доказательства злонамеренного заговора, организованного этой сектой. Так ли это?
— Да, это так. В последнее время в нашей провинции начали исчезать люди. Мы не могли понять причины этих преступлений. Наконец отряд оруженосцев из гарнизона сира Рона собрал кое-какие сведения. Вырисовывалась картина разветвленной сети преступлений против Нормандии. За этим заговором стояли члены группы, которая называет себя алавантарами. Они считали себя служителями великого северного вождя, который готовился в ближайшем будущем вторгнуться в Эторию с огромной армией.
— Неужели вы полагаете, что вся эта чепуха о каком-то великом злом вожде за Краем Земли — правда? — прервал его со смехом Царственный Лис.
— Не считаю, но алавантары в это верили, и это делает их не менее опасными, нежели в том случае, если бы угроза вторжения была реальной, — ответил сир Джим.
— Хорошо, коснемся этих алавантаров. Они действительно существуют? — Царственный Лис сверлил второго капитана глазами.
— У нас есть доказательства этого. Перечень мест, где они совершали свои действия, имена людей, которым они платили, имена людей, которых они убили. Вы можете убедиться в достоверности этих сведений.
— Именно об этих сведениях я и хотел вас расспросить. Мы изучили ваши так называемые находки, но не обнаружили никаких указаний на фанатическую секту, которая, по вашим словам, обосновалась в нашем королевстве.
— Этого не может быть! Герцог приказал записать устные сообщения и скопировать все документы — дневники, письменные доклады оруженосцев, письма от герцога Пулийского и других лордов.
— Очень интересно. Мы несколько раз просмотрели все бумаги герцога, но не нашли ни одной, в которой бы упоминались алавантары или их заговор.
— Меня удивляют ваши слова. Однако я видел этих сектантов собственными глазами. Я сражался с ними в Пуно, и я видел, как эти безумные покончили с собой. Я там был.
— Вы можете верить своим глазам, это несомненно, но ваши глаза могли видеть то, что им хотелось видеть. Наши люди осмотрели лагеря, которые ваши солдаты так отважно и так варварски разнесли в клочья. Мы выслушали рассказы о том, что случилось в подземной комнате. И мы не обнаружили никаких следов так называемой секты. Сказали ли те враги, с которыми вы так храбро разделались, кто они такие? Назвали ли свои имена?
— Я не слышал, но я…
— Сообщили ли они вам о своих планах, рассказали ли о себе?
— Нет…
— Ну ладно. Но потом-то, разумеется, вы допросили их? Ах да, я забыл, они покончили с собой. Около двадцати человек всадили кинжалы в собственные сердца, а все остальные — солдаты, рыцари, герцоги — стояли и смотрели. Неужели ни один из вас не мог сделать что-нибудь, чтобы остановить это безумие?!
— Не могу с вами согласиться. Вы там не были. Вы не видели того хаоса, не ощущали необычности всего происходящего. Люди, с которыми мы столкнулись, были необычными, они были…
— Кем же они были? Я видел их трупы, и это были люди. Необычно одетые, вполне мертвые, но люди. И прошу вас, не заставляйте меня слушать разговоры о магии или колдовстве. Мне надоела эта чепуха.
— Вы вольны думать, что хотите, сир Лиор, но я твердо знаю, что алавантары существуют и что они сражались с нами в тех пещерах. Да, у нас были просчеты, но они не имеют никакого отношения к исходу дела.
— Хватит пустых разговоров. Коль скоро вы упорствуете в своем мнении, то я полагаю необходимым допросить тех оруженосцев, которые якобы раскрыли этот таинственный заговор.
— В настоящий момент это невозможно. Трое из них сейчас далеко, не скажу вам точно где, а остальные… увы, они завалены камнями в туннелях под Краем Земли.
— Уехали или погибли, как удобно, не правда ли? Итак, у вас нет документов, чтобы подтвердить свои слова; нет и оруженосцев, которые могли бы либо подтвердить, либо опровергнуть то, что вы говорите. Вы не захватили в плен ни единого члена секты, которой вы нас тут стращаете. Сир Джим, буду откровенен. Вам не кажется, что все ваши рассказы звучат по крайней мере странно?
— А те прислужники алавантаров, которых мы взяли в плен? Они разве не говорят, кому служат? — воскликнул второй капитан.
— Иноземные наемники, местные бандиты… То, что они в состоянии лепетать, не имеет никакого отношения ни к сектам, ни к северным вождям, ни к Великим Войнам, — ответил Лис.
— И все же, если вы…
— Если я что? Буду фантазировать, сочинять легенды?
— Я — рыцарь. Мои слова правдивы, и меня оскорбляет, что вы сомневаетесь в них.