После выступления она не сняла костюма. Сидя в кресле, обитом вытершимся красным плюшем, она бездумно водила указательным пальцем по деревянному подлокотнику.
— О чем ты задумалась? — тихо спросил подошедший сзади Соломон. Он курил сигарету, блаженно выпуская дым через ноздри. — Денек удался на славу!
— Жеребец, — односложно ответила Вера.
— Он тебе не нравится?
От удивления у Соломона брови поползли вверх.
— Не то слово. Это же призовой скакун. Выпусти его в Аскоте, он легко выиграет все забеги. Принимать такой подарок — кощунство. Представляю, как пилит сейчас лорда его дражайшая половина!
Соломон нахмурился:
— У вас, русских, кажется, есть пословица: «Что с воза упало, то пропало». Не хватало тебе еще думать за лорда Уорбертона! Не ломай себе голову. Он взрослый человек. Раз подарил тебе жеребца, то все хорошо обдумал.
— Это был всего лишь эмоциональный поступок!
— Не дури! — вспылил Соломон.
— Я не хочу оказаться в дурацком положении, — смерила его Вера уничтожающим взглядом.
Она набрала номер.
— Лорд Уорбертон?
Соломон попытался силой заставить Веру опустить трубку на рычаг, но она перехватила его руку и так сжала кисть, что Гинзбург охнул от боли.
— Это Вера. Циркачка. Наездница. Я не могу принять от вас жеребца в подарок. — Выслушав длинную тираду лорда, Вера твердо ответила. — Таково мое окончательное решение. Как говорится, обжалованию не подлежит. Это все равно, как если бы папа римский подарил мне собор Святого Петра… — Закрыв трубку ладонью, прошептала: — Он предлагает мне тридцать тысяч фунтов, чтобы я сама смогла купить себе лошадь, которая мне понравится…
— Ну, если ты и от этого откажешься… дрянная гордячка!
— Я согласна, лорд Уорбертон, — пропела Вера. — Всего хорошего. И передайте наилучшие пожелания вашему сыну. Если у него не возникло отвращения к верховой езде, я с удовольствием дам несколько практических уроков!
Она положила трубку и повернулась к Гинзбургу:
— Когда с людьми беседуешь по-человечески, они сделают для тебя даже больше, чем ты просишь…
Соломон обхватил голову руками и забегал по уборной.
— Если бы тебе доверили лечение тяжело больной британской экономики, ты бы развалила ее окончательно. Совершенно не знаешь цены ни деньгам, ни вещам!
Циркачка пошла за ширму переодеваться.
— Может быть я и никудышный экономист, — донесся оттуда ее слегка надменный голос, — но без меня ты продолжал бы прозябать всю жизнь.
— О! — только и смог вымолвить Соломон.
Возразить ему было нечего.
— Узнай-ка лучше, где можно купить такую лошадь, которая подходила бы мне для работы по всем статьям. Но цену выбирай приемлемую. Я пока еще не председатель правления банка в Сити!
Вера разминалась в гимнастическом зале перед огромным зеркалом. Разбежавшись, она сделала простое сальто и услышала позади кашель Гинзбурга:
— Слыхала про такое местечко — Кандагар?
— Никогда в жизни! — выдохнула Вера, попеременно подбрасывая вверх то левую, то правую ногу.
— Афганистан. В окрестностях Кандагара одно пуштунское племя разводит самых лучших в мире цирковых лошадей. Они не хуже, чем дрессированные медведи и в то же время грациозны и ловки, как белки.
— И сколько же стоят?
Сильно отталкиваясь от пола, Вера имитировала бег на месте.
— Не более десяти тысяч фунтов. Но главе племени необходимо сделать подношения. Это может быть телевизор, видеокамера, японский мотоцикл. — Соломон умиленно наблюдал за истязавшей себя Верой, потом промолвил: — Если ты морально готова к такому приобретению, я могу на днях вылететь в Кандагар.
— О’кей, — кивнула циркачка, вращая обруч.
Гинзбург, насвистывая, пошел к выходу из гимнастического зала.
— Постой! — вдруг застыла Вера. Обруч с легким звоном свалился на пол. — Я сама поеду в Кандагар! В самом деле! Столько месяцев работаю без передышки. Надо же в конце концов хотя бы на недельку развеяться. Забронируй мне на три дня отель — не самый дорогой, но и не самый дешевый. Хотя нет! На два! Один день я проведу в Кабуле, говорят, там сплошная экзотика. А оттуда, — захлопала в ладоши от восторга Вера, словно маленькая девочка, получившая шоколад, — рукой подать до Непала. Надо обязательно увидеть Джомолунгму. И на обратной дороге побывать в Индии. Решено! Кандагар, Кабул, Непал, Дели. Покупай билеты и бронируй отели.
— Я решительно возражаю против этого безумного плана, — визгливо крикнул Соломон. — Непал и Индия — еще куда ни шло. В конце концов, британские гренадеры и вице-король не так давно ушли оттуда. Там сохранились остатки уважения к правам белого человека, хотя сервис такой же жуткий, как где-нибудь в Монголии. Но вот Афганистан… какая муха тебя укусила?! Черт побери, неужели ты не понимаешь, Вера, что все афганцы после войны смотрят на русских, как на подлежащих закланию жертвенных животных? Среди них пуштуны отличаются самым бешеным нравом и феноменальной жестокостью. Говорят, для них ничего не стоит освежевать человека заживо, вывесить содранную кожу на глинобитной стенке базара и преспокойно отправиться в чайхану хлебать зеленый чай. Что угодно, Вера: Индия, Непал, если хочешь, Индонезия, Таиланд, Гонконг, но только не Афганистан. Я сам съезжу за жеребцом.