Девушка сделала несколько шагов навстречу гостю. Выходя из дверей, приподняла длинный подол своей одежды. На мгновение мелькнули обнаженные голени, сильные и красивые, как и их обладательница. Она устремила взгляд своих колдовских глаз на молодого мужчину.
— Ингмар! Ты вернулся? Что ты делаешь на Готланде? — она с недоумением посмотрела на молодого человека.
— Милая Грюнхильда! Мы приехали вместе с твоим отцом забрать тебя домой! Я так по тебе скучал! — с этими словами влюбленный Ингмар бросился обнимать прекрасную богиню.
Ее глаза широко распахнулись от изумления, на губах появилась улыбка. Девушка поднесла руку к сердцу, от чего запачкала фартук кровью рыбы, разделкой которой она занималась минуту назад. Вытерев руки, она бросилась обнимать счастливого парня, не думая о том, что за ними наблюдают строгие глаза. Их объятия длились до тех пор, пока кто-то сзади ненавязчиво кашлянул, деликатно напомнив влюбленным, что их поцелуй чересчур затянулся.
— Любимая! — Ингмар не мог насмотреться на пленительное лицо. — Наконец-то я дома! Я так счастлив снова увидеть тебя!
— Я тоже, Ингмар! Пойдем в дом, — сказала девушка и, взяв его за руку, повела за собой.
Парень, не говоря не слова, взял свою ношу — большой, битком набитый мешок, и вытряхнул его содержимое на широкую лавку. Из мешка посыпались отрезы дорогих ткани, красивая обувь, много ценных бус, браслетов и других украшений.
— Это все для тебя! — с гордостью сказал Ингмар.
— О! — ошеломленная девушка от радости потеряла возможность выразить словами свой восторг. Ее глаза засверкали как звезды.
— Ингмар! Такие чудесные подарки! — завизжала она от восторга. Ее руки уже вцепились в яркую материю и прижали к себе, примеряя длину отреза. Все остальные дары были встречены не менее радостно. Девушка бросилась на шею молодому человеку.
Когда все подарки были рассмотрены, все слова о долгой, невыносимой разлуке и морском путешествии сказаны, Ингмар, волнуясь, заговорил:
— Грюнхильда! — он слегка запинался от беспокойства. — Я хочу, чтобы ты стала моей! Будь моей женой. — Он судорожно сглотнул.
Девушка ответила не сразу. Она поводила глазами из стороны в сторону, удовлетворенно улыбнулась.
— Ингмар, я бы с радостью стала твоей супругой. Я хочу этого не меньше тебя, но где мы будем жить? — она устремила на него свои надменные глаза.
— В доме моего брата. У нас хорошая и дружная семья, у всех хорошие отношения друг с другом. А потом я построю свой дом, и ты будешь в нем хозяйкой! — его чистые голубые глаза, наполненные любовью, смотрели на гордую красавицу, умоляя о положительном ответе.
Улыбка на устах девушки заметно изменилась, она сделалась недовольной и жесткой.
— Я в этом всегда была уверена. А вот в другом — я очень сомневаюсь, — сказала она с тем же выражением на точеном лице.
— В чем, милая? — Ингмар не ожидал такого ответа. Он поверг его в смятение.
— В хорошем отношении ко мне. Жена твоего брата — моя подруга, и я не представляю, как у нас будут складываться отношения, если мне придется смотреть ей в рот и выполнять ее распоряжения. У нее властный характер и к тому же противный. Я не хочу ей подчиняться. Я хочу сама быть хозяйкой.
Молодой человек печально вздохнул и опустил свои глаза. Грюнхильда сказала правду о характере невестки. Ее семейная жизнь с братом Ингмара складывалась хорошо по причине их частых и вынужденных разлук.
— К чему торопиться? — продолжала Грюнхильда. — Мы оба молоды. Ты мне нравишься, и мои чувства к тебе не исчезнут. Я могу подождать, Ингмар. А когда ты сможешь привести меня в свой собственный дом, я не буду раздумывать и мгновения.
— Ты будешь меня ждать? Я обещаю, что у тебя будет свой дом, и только ты будешь в нем хозяйкой, — воскликнул Ингмар с трепетом в сердце.
— Конечно, а как же иначе? Ведь я же люблю тебя и не хочу никого другого! — девушка прямо и твердо смотрела в глаза молодого мужчины.
— Герцог Нормандии Роберт Бесстрашный зовет нас на помощь. Я поговорю со своими дружинниками, они, конечно, согласятся хорошо заработать. Роберт неплохо платит, да и от добычи, захваченной в боевых походах, больше половины достается дружине. Мне, как хевдингу, конечно, больше. Но я могу и не вернуться, Грюнхильда, — приглушенным голосом проговорил он. — К тому же, дождешься ли ты меня? Ведь самое ранее, я вернусь через полтора года, если не погибну в сражениях.
— Не смей так говорить! — ее глаза вспыхнули недовольством! — я сказала, что буду ждать, значит так и будет.
— Боги могут распорядиться по-своему, — он опустил голову. — Ты же знаешь, сколько женщин уже не встречает своих мужей. Если я не вернусь через два года, можешь считать себя свободной от слова.
— Я буду ждать, Ингмар. Буду ждать, любимый, — прошептала девушка, обняв его за шею.
Мавританское золото
После того, как была одержана уверенная победа над французами, герцог Нормандии предложил молодому хевдингу навсегда остаться у него, вместе со всей его дружиной. Но любовь к прекрасной Грюнхильде пересилила желание принять выгодное предложение. И хотя за эти полтора года Ингмар собрал неплохую сумму денег, он хотел привезти столько, чтобы больше не было необходимости выходить в море с целью грабежа торговых кораблей. Он мечтал построить большой каменный дом с отоплением, как у франков, и заняться своей семьей. И вдруг ему необычайно повезло — соглядатай герцога в Испании сообщил, что один из мавританских эмиров из-за внутрисемейных споров хочет вывезти на трех кораблях большое количество золота — всю свою казну. Роберт предложил лихому хевдингу выйти в море и атаковать мавров. К двум драккарам Ингмара герцог дал еще два своих, под его командование. Молодой вождь собрал своих дружинников и рассказал о предложении герцога. Викинги поддержали хевдинга, и вскоре небольшая флотилия из четырех драккаров вошла в опасные и глубокие воды Бискайского залива. Благо бог грозы и молний Тор благоволил отважным мореходам в этом походе, и лишь океанская зыбь[6] мерно поднимала и опускала вниз крутобокие драккары. Даже небольшой шторм отправил бы всех этих искателей приключений на корм рыбам. Наконец слева зоркий Гро различил высокие скалы мыса Сан-Висенти, и на душе у Ингмара полегчало. Горько было осознавать, что желание его любимой иметь собственный дом чуть не отправило на тот свет две с половиной сотни бравых мореходов. Правда, его радость оказалась преждевременной. Приблизившись к берегу, викинги увидели, что отвесные скалы тянутся вдоль кромки воды на долгие мили и высадиться совершенно невозможно. Громадные волны с грохотом разбивались в черных утесах, грозясь разнести в щепки любой корабль, который рискнет приблизиться к берегу. И взобраться по отвесным кручам вряд ли кто сумеет. Высота скал здесь была не менее тысячи футов.[7]
Так и шли драккары под прикрытием черного отвесного берега под грохот разбивающихся в расщелинах громадных волн. И в этот раз выручил Гро. Юноша заметил, как блеснули на горизонте алые косые паруса мавританских галер. Срочно были убраны с бортов яркие щиты, опущены паруса и знамена, и черные борта кораблей норманнов почти слились со скалами Сан-Висенти. Маврам не повезло — когда они заметили вражеские корабли, было уже поздно. С победоносными криками четыре драккара вынырнули из-за громадного каменного утеса и пошли на абордаж. Исход боя был предрешен. Мусульмане почти не сопротивлялись. Две галеры были захвачены, одна отправилась на дно, а эмирская казна перекочевала на борт флагманского корабля Ингмара. Мавры оказались трусами и после первого же штурма попрыгали в воду. Как будто там можно было найти спасение! Остается только гадать об их горькой судьбе в глубоких расщелинах отвесных скал.